Посмотри в моё окно - стр. 20

Шаркая тапочками, прибежал Никита, показать отцу их носы в виде собачьих мордочек. Ребёнка не смущала надетая на себе женская футболка с надписью на английском языке, явно не детского перевода. Эту футболку Наташе когда-то купил Роберт – она носила её дома. Ночью же взяла первую попавшуюся. Максим бы прошёлся насчёт надписи, но Никита заинтересовался кофемолкой:

– А можно мне?

– Держи, – Наташа отдала ему мельницу и стала нарезать сыр да колбасу, поставила маслёнку.

– Вкусно пахнет: наверное, смололся, – протягивая отцу кофемолку, спросил Никита.

Максим взял её и продолжил вращать маленькую ручку. Что-то очень домашнее было в этом действии.

После завтрака Наташа переодела мальчика в высохшую на батарее одежду и, посадив рядом с собой, поставила градусник.

– Тридцать семь и три, – вздохнула она, – надо выпить сироп.

Никита был послушным как никогда, и Максим понимал причину – ему тоже не хотелось уходить из уютной, хоть и старомодной квартиры. Сын скривил губы, готовясь заплакать, когда он стал надевать ему свитерок, но, вдруг что-то вспомнив, спросил:

– Наталь-Ванна, а у вас есть бинокль?

– Есть, театральный. А зачем?

Никита, схватив её за руку, повёл в кухню:

– Вон, видите окно на втором этаже? – Никита указал на коттедж, откуда несколько месяцев назад его хозяина увезла полиция. – Это моё. Мы с вами можем переглядываться в бинокль.

– Это ваш дом? – спросила Наташа у Макса, изменившись в лице.

– Наш, – ответил он и понял, что хозяин коттеджа ей не нравится.

– Папа, а давай ещё побудем здесь? – наклонив голову набок, Никита просительно глядел на него.

– Нам зубы надо чистить, а зубных щёток нет, – нашёлся Максим, – да и игрушек у Наталии Ивановны для тебя тоже нет.

Он ждал, что девушка проявит гостеприимство и, хотя бы для вида, предложит ребёнку остаться, но она молчала.

В прихожей Наташа прислонилась к стене и, дождавшись, когда они оденутся, сказала:

– Вот поправишься, Никита, и придёшь ко мне в гости, – она присела возле мальчика, по привычке проверила, не туго ли затянут шарф, и как на кнопку нажала пальцем на маленький носик. – До свидания, – попрощалась с ребёнком, но даже из вежливости не смогла попрощаться с его отцом.

Мысль, что он откупился от тюрьмы, не давала ей покоя, а скрывать своё отношение к человеку, она не могла. Закрыв за ними дверь, Наташа вернулась в кухню, из окна которой вскоре увидела уходящих отца и сына. Никитка вдруг развернулся и помахал ей, а мужчина, не оборачиваясь, тянул его за руку.

– Гусь лапчатый, – вспомнила она старое ругательство, – ишь, хозяин жизни.