Посмотри в моё окно - стр. 11
Проблесковый маячок засветился у роскошного коттеджа где-то через час, вот только вор и не думал уходить. Он вышел на улицу вместе с полицейским, который показывал рукой на её окно. Наташа резко присела, чтобы её не заметили, а потом, рассердившись на себя, ушла в зал и легла на диван, уставившись в телевизор.
Она задремала, а проснулась от разрывов петард и ракет. Вот раззява: проспала приход Нового года. По стенам и потолку комнаты метались отблески взрываемых фейерверков. Наташа села на широкий подоконник и долго глядела на расцветающее разноцветными звёздами небо, а после сняла платье, надела ночную сорочку и приготовилась к отдыху, но спать вообще не хотелось. Тогда она подошла к книжному шкафу, немного постояла, выбирая книгу – все их она уже перечитала. И всё-таки взяла «Рай» Джудит Макнот.
Так, плюхнувшись в тот день на кровать, меняя книги, она пролежит все каникулы, изредка выходя на улицу, подышать свежим воздухом. Тем временем в доме напротив снова было темно.
***
На Рождество Наташа побывала у тётки. Хлебосольная, гостеприимная женщина рада была единственной племяннице. У старшей сестры матери не было детей, и когда-то давно, лет двадцать назад, она сама сказала мужу, чтоб искал другую. Он отнекивался, но как-то в командировке разнежила его женщина, и забыл он о своей Валюше, вернулся – глаза прятал. А через несколько месяцев снова поехал по тому же маршруту: водитель-дальнобойщик – куда пошлют, туда и едет. Видимо, Бог вёл, потому что та одинокая женщина забеременела. Если бы не приехал тогда, так бы и не узнал, что ребёнок у него будет. А Валентине всё как есть рассказал. Она не злилась – только радость за него душу похлеще ссоры выворачивала.
Он казался себе предателем. Уходя, взял только свои вещи, чтобы они глаза ей не мозолили, даже инструменты оставил: может, кто по-соседски гвоздь забьёт или кран починит. Переехал к Веронике. Когда сын подрос, приезжал к Вале с ним. Боялся, что за хвастовство примет, но она в то время с Ирининой дочкой возилась. И ведь сумела его балованного сынишку к себе расположить, да и с девочкой познакомила. Димка потом все уши матери прожужжал, какая тётя Валя хорошая. Вероника ревновала молча, чуя вину свою, женскую, перед ней, а в последние годы и вовсе сроднились, в гости к ней стали всей семьёй наведываться. Димка даже не догадывается, что тётя Валя не родная тётка, а первая жена отца.
Теперь Валя глядела на племяшку и боялась повторения своей судьбы. Не смогла она взять ребёнка из детдома. Сколько раз собиралась, но пугалась: вдруг не сможет справиться, ведь ребёнок не игрушка – назад не вернёшь. А Наташа была одержима этой мыслью, и все разговоры у неё про детей: какие они умные, какие хорошие, да как с ними весело. Валентина помалкивала: сама не взяла – чего же других учить... Только ей помнилось, как сходила с ума от тревоги Ирина: отец в горах был, а у Наташки скарлатина. Хорошо ещё, Валентина рядом была, а то и в аптеку некому сходить. Да и с деньгами раньше было легче. Но Валя на все Наташины задумки только молча головой кивала. Зачем раньше времени трезвонить, что она тоже денежки откладывает, зная, что Наташиных надолго не хватит? Тётке хотелось, чтобы племянница, которую Бог ни красотой, ни умом не обидел, замуж вышла. Не все такие негодяи, как Роберт. И хоть не поминают умерших плохо, винила она Ирину, что не разглядела этого хлыща сразу.