Посмертные записки Пиквикского клуба - стр. 39
Наконец, по толпе пробежал тот многоголосый гул, который обычно возвещает наступление ожидаемого события. Все взоры обратились к форту – к воротам для вылазки. Несколько секунд напряженного ожидания – и в воздухе весело затрепетали знамена, ярко засверкало оружие на солнце: колонна за колонной вышли на равнину. Войска остановились и выстроились; команда пробежала по шеренге, звякнули ружья, и войска взяли на караул; командующий в сопровождении полковника Балдера и свиты офицеров легким галопом поскакал к форту. Заиграли все военные оркестры; лошади встали на дыбы, галопом поскакали назад и, размахивая хвостами, понеслись по всем направлениям; собаки лаяли, толпа вопила, солдаты взяли ружья к ноге, и на всем пространстве, какое мог охватить глаз, ничего не видно было, кроме красных мундиров и белых штанов, застывших в неподвижности.
Мистер Пиквик, путаясь в ногах лошадей и чудесным образом выбираясь из-под них, был столь этим поглощен, что не располагал досугом созерцать разыгрывающуюся сцену, пока она не достигла стадии, только что нами описанной. Когда, наконец, он получил возможность утвердиться на ногах, радость его и восторг были беспредельны.
– Может ли быть что-нибудь восхитительнее? – спросил он мистера Уинкля.
– Нет, не может, – ответил этот джентльмен, только что освободившийся от низкорослого субъекта, который уже с четверть часа стоял у него на ногах.
– Это поистине благородное и ослепительное зрелище, – сказал мистер Снодграсс, в чьей груди быстро разгоралась искра поэзии. – Доблестные защитники страны выстроились в боевом порядке перед мирными ее гражданами; их лица выражают не воинственную жестокость, но цивилизованную кротость, в их глазах вспыхивает не злобный огонь грабежа и мести, но мягкий свет гуманности и разума!
Мистер Пиквик вполне оценил дух этой похвальной речи, но не мог до конца с нею согласиться, ибо мягкий свет разума горел слабо в глазах воинов, так как после команды «смирно!» зритель видел только несколько тысяч пар глаз, уставившихся прямо перед собой и лишенных какого бы то ни было выражения.
– Теперь мы занимаем превосходную позицию, – сказал мистер Пиквик, осматриваясь по сторонам.
Толпа вокруг них постепенно рассеялась, и поблизости не было почти никого.
– Превосходную! – подтвердили и мистер Снодграсс, и мистер Уинкль.
– Что они сейчас делают? – осведомился Пиквик, поправляя очки.
– Я… я склонен думать, – сказал мистер Уинкль, меняясь в лице, – я склонен думать, что они собираются стрелять.
– Вздор! – поспешно проговорил мистер Пиквик.