Послесказие. Сборник - стр. 4
Это потому, что россияне – самая читающая нация в мире!
К тому же морозоустойчивая.
автор: Лев Рыжков
иллюстратор: Илья Копанев
Беляш Монте-Кристо
Пролог
Май 1994 г. Окрестности Савеловского вокзала
Последние слова Сашки Беляша в этом мире были нелепы:
– Не подавись.
Адресовались они Димке по прозвищу Рыба. Димка был огромен. Он работал у Беляша охранником.
Рыба прикрывал босса и на вокзальной площади. Он обратил внимание на белый, в ржавчине, «москвич», который въехал на стоянку быстро, неаккуратно. «Так не паркуются», – успел понять телохранитель. Рыба автоматически прикрыл босса и умер меньше чем через секунду. Пули из АКМ попали в печень, лёгкие, разорвали гортань и тонкий кишечник. Но умер Рыба от одной-единственной пули, вошедшей в мозг через лобную кость чуть выше правой брови.
Беляш бросился к джипу. На бегу понимал – успеть невозможно.
Он и не успел.
Минутой раньше
Вообще-то Сашка Беляш со своими людьми ехал в ресторан. И глупо было останавливаться у киоска «Беляши».
Но босс сказал водителю:
– Жрать хочу, сил нет. Давайте на Савелу заедем?
– За беляшами? – хохотнул водитель, здоровенный пацан с погремухой Лоб. Раньше его звали просто Жлоб, но у солидных пацанов таких погонял не бывает. К тому, что он именно Лоб, водитель ещё не до конца привык.
Приколы шефа Лоб знал. Он умрёт через 17 секунд после босса, успев перепачкать с тыльной стороны треники, которые из принципа носил под пиджак «армани».
Непосредственно за водителем сидел Гришка Сальери – самое доверенное лицо босса. Сам себя он называл консильери, как в «Крёстном отце». Но иноязычный термин быстро трансформировался во что-то более-менее всем понятное. Сальери был тонконос и тонкогуб, на бледное лицо свешивались блеклые волосы.
Сальери думал, что понты до добра не доведут. Хотя и босса понять было можно. На моральный дух бойцов бригады босс, жрущий у ларька беляши, влияет лучше, чем босс, чинно поедающий фуа-гра с пармезаном в элитном кабаке. Босс для них – свой, понятный. И это важно.
Плюс проставляется сторона, принимающая их в ресторане. Возомнившие о себе барыги, в общем-то. Босс им многое скажет только лишь тем, что едва притронется к угощению. Это тоже важно.
«Третий момент, – анализировал Сальери, – боссу важно опоздать. Хотя он человек и пунктуальный, но кое-куда категорически нельзя приезжать вовремя».
Сальери нашёл бы ещё с десяток причин, но услышал стрельбу и нырнул между креслами.
Он умер последним. Спустя одиннадцать часов. Он кричал, полз, прятался. По нему (его спине) стреляли, но убийцы торопились, а Сальери всё не умирал. Он поймал телом двадцать четыре пули, дожил до больницы, пришёл в сознание и дал показания. Впрочем, его свидетельства следствию никак не помогли.