Послесказие. Сборник - стр. 25
Подписание перенесли.
А через пару недель на потенциальных партнёров наехала ФСБ. Досталось и тем, с кем они вели дела. А Михаила пронесло.
Благодарить стоило того, кто предупредил Михаила, оставшись невидимым. Кого, наверное, невозможно было увидеть. Как и понять – кто это вообще.
Хотя, когда Михаилу было восемь лет, утонул его старший брат Олег, четырнадцати лет. Дело было на даче. О его гибели Мишка не горевал. Братец частенько отрабатывал на нём приёмы уличной драки. Жить без него Мишке стало легче. Хотя для приличия на похоронах он вымучивал слёзы.
Возможно, с ним говорил Олег. Но не факт.
Невидимый гость навещал Михаила ещё четырежды. Один раз Потапченко его не послушался и неудачно женился. Ущерб был, в принципе, сопоставим с набегом силовиков.
Невидимый был хорошим гостем, благожелательным. Про остальных визитёров этого сказать было нельзя. Ведь мир сна – по сути, зеркало реальности. В зазеркалье тоже встречаются плохие парни.
Кто, если разобраться, способен войти в чужой дом без стука, да ещё и выломав дверь (пусть и с хлипким засовом)? Или гопники, или придурки.
От таких всякий хозяин мечтает избавиться. А у предусмотрительного на стене висит ружьё. Михаил был предусмотрителен. И регулярно пополнял в своей автомобильной аптечке запасы глюкогонных таблеток.
Даже если говорящий беляш не был настоящим Санькой Беляшом, его следовало выслушать, попытаться понять. Мало ли…
Не бот ли ты, мил человек?
Прежде всего следовало удостовериться, что Санька – настоящий.
– Саня! Санёк! – как тибетский монах мантру, проговаривал без пяти минут фигурант списка «Форбс». И вдруг произнёс неожиданное: – Вот и свиделись.
Михаил привёл свой джип в движение, проехал несколько метров. Бибиканье сзади смолкло или уже не относилось к Михаилу.
Всё вокруг показалось абсурдным, нелепым. Вся эта нескончаемая очередь из автомобилей. Значение имел только комок нашпигованного мясом теста, что сейчас лежал слева от руля, на чёрной пластиковой панели.
– Где ж ты был, Санёчек? Где ж тебя носило? – Михаилу казалось, что он взял верную интонацию.
– Этого тебе, Мишаня, лучше не знать, – ответил Беляш.
– А давай, старый, без обид, вот что сделаем, – предложил Михаил. – Я тебя спрошу кое о чём. А то морда лица у тебя, сам понимаешь, изменилась.
– У тебя, старый, тоже. У тебя тоже. Только вширь.
– Да и тебя, я смотрю, помотало.
– Ага. Как в сказке. От дедушки ушёл, от бабушки ушёл. Спрашивай давай, что хотел.
– Димку Пепелявого помнишь?
– Ну.
– Кто ему палец отрезал?
– Хирург, ёпта.
– А какой?
– Какой хирург? Или какой палец?