Последняя жертва - стр. 103
– Так два или три? Можешь вспомнить число, время?
Коростылёв икнул.
– Ща… Это я вечером шёл, где-то в девять – начале десятого. Пехом две остановки шёл, потому что оттуда на мой автобус хрен сядешь. Мы это в лесочке там неподалёку, ну… Вовку провожали. Они-то на тачках были, но я не захотел на ночь оставаться там, в машине Вовкиной спать – дома-то теплее! И удобнее! И вообще, с утра рано на работу надо было. Сильно там я не пил, не.
– Куда провожали? В последний путь? – не удержался Юра.
– Нет, – снова икнул мужик, не поняв шутки или не обратив на неё внимания. – Он на следующий день в Москву уезжал. Значит, это было семнадцатое. Точно. Отмечали… вот. Ага. И, значит, иду я такой и слышу прямо крики, визги истошные, будто убивают кого. Прям точно баба орет. Ну я то место, откуда крики были, к тому времени прошёл. Вернулся, сам не знаю, зачем, глянул так аккуратненько в проулок – мама родная! Вдалеке было, конечно, неблизко, но я разглядел. Там какой-то крендель просто поднял бабу с земли, встряхнул так, и утащил её в лес! Вот. Она в белом была, если важно.
Он, задыхаясь от возбуждения, перевёл дух.
– Я тогда так испугался, господи, прости, так испугался! Просто подумал – а если этот тип меня заметил, что я за ним наблюдал? Тогда он сейчас за мной погонится и порешит! Я и драпанул как угорелый! Откуда только силы взялись. Бежал до самого «Телекома», мать его ити.
– То есть ты видел, как кто-то напал на девушку и утащил её в лес? – подвёл итог Гоша. – А обратиться с этим в полицию ты решил только сейчас?
Он говорил спокойно, но чувствовал, как в душе у него закипает ярость. И вызванная в первую очередь не пренебрежительным словом «баба» в отношении Ксюши из уст этого простака.
– Ну да. Да как-то стрёмно стало. Подумал, может, ту бабу ищет кто. Вдруг он её похитил? Если бы в лесу трупак нашли, все бы уже давно об этом трубили. Значит, либо она выжила, либо пропала. Я и подумал – если чё, мой рассказ может сгодиться. По-любому тут свидетели нужны в этом деле. Если он её изнасиловал, например, то я его видел…
Георгия затрясло от гнева. Кровь бросилась ему в голову. Сейчас он испытывал непреодолимое желание подойти и дать ему в лицо. Видимо, заметив его настроение, мужик притих и уже с меньшим энтузиазмом добавил:
– Это… Вы, наверное, осуждаете меня, что я тогда не рванулся её спасать. Но, понимаете… я боялся. Да. Он ведь мог и меня убить. Зачем мне в это ввязываться? На словах или в кино да, все поступили бы правильно. Только в жизни редко кто будет рисковать собой ради постороннего человека. Я… можете считать меня трусом, или малодушным, но я – как большинство.