Последняя война - стр. 24
«Еж», скорее напоминающий жука с длиннющими передними ножками, остановился в двух шагах от разведчиков.
– Пошли, – сказал Баков. – Все в порядке!
Он сделал шаг по мелким камням, усеивающим продрогшую влажную землю. Его прямые широкие плечи, обтянутые скафандром, были напряжены. Баков был очень серьезен и не собирался рисковать.
5
Видно, здесь, за последними домами города, никогда ничего не строили. Пустырь пересекали тропинки, заросшие плесенью и мхом. Вчера роботы притащили их образцы, и Павлыш засел на ночь в лаборатории. Потом к нему присоединился Вас. Биологи решили, что плесень – мутация, приспособившаяся к жизни на мертвой планете. Вернее всего, она недавно покрыла этот пустырь. Раньше здесь росли трава и кусты.
Снежи́на подобрала высохшую ветку и протянула ее «Ежу». Тот взял ветку длинной рукой и спрятал в свой «горб». Павлыш потом разберется.
Мелкие капли дождя били по шлему и стекали струйками к плечам. Приходилось время от времени вытирать забрало перчаткой. Но все равно через минуту мир снова начинал дрожать и расплываться, искаженный струйками воды.
Баков увидел тропинку и свернул на нее, отклонившись от прямого пути к домам. Шагов через двадцать тропинка раздвоилась.
Мощенная камнем дорожка вела к дому. У закрытой растрескавшейся двери стояло дерево. На надломанной ветви сохранились бурые, скрючившиеся листья.
– Подождите здесь, – сказал Баков Снежи́не и Бауэру. И для сведения Загребина добавил: – Сейчас войду в помещение.
Снежи́на рассматривала дом. Закрытая дверь, краска облупилась, и между ее розовыми пятнами проглядывает серое дерево. Несколько окон – шесть или семь по фасаду. Окна, высокие и узкие, сужаются кверху. Некоторые закрыты ставнями. Раньше в окнах были стекла, но стекла вылетели, и осколки валяются на дорожке. Некоторые из осколков белые – на окна были наклеены полосы бумаги. Плоская крыша выступает далеко над стеной.
Тем временем Баков подошел к двери и потянул ее на себя. Дверь скрипнула и отворилась.
Баков включил фонарь на шлеме и медленно повернул голову, обшаривая лучом комнату.
– Пусто, – решил он наконец. – Пойдемте.
«Еж» подвинулся по дорожке к самому входу, и Снежи́на знаком приказала ему ждать.
Первая комната была пуста, только на дальней стене висела картина без рамы и прибор с циферблатом, похожий на часы.
Лучи фонарей метались по комнате, играя тенями на стенах.
Дверь в следующую комнату была открыта. Баков сделал шаг к ней, но вдруг остановился, прислушался. Снежи́на тоже услышала тихое постукивание, быстрое и ровное, будто кто-то на цыпочках пробежал через ту комнату.