Последняя из древних - стр. 23
Дочь сделала медленный вдох, наполняя воздухом все тело. Взглянув на Сына, она приподняла верхнюю губу. Чувствилищем на десне она ощутила биение его сердца: тело Сына предвосхищало опасность охоты. Он фыркнул и посмотрел на нее. Знал ли он ее секрет? Чуял ли, что у нее течка?
Она отвела глаза.
Из кустов вышла зубриха-мать. Она осторожно двинулась по тропинке к воде. Было холодно, и дыхание выходило из ее пасти клубами. В грязи виднелись острые края льда.
В этом году на переправе было мало зверей. Корове пришлось немного продвинуться, чтобы добраться до мелководья, где лед разбивался под ее копытами. Лед держался дольше, чем в прошлые годы. И все на земле должно было приноравливаться к этому.
Теленок догнал мать, оскальзываясь на маленьких копытах. Корова внимательно огляделась, спустилась в холодные воды и оглянулась на детеныша. Теленок вошел в воду чуть выше по течению. Его копыта оторвались от дна, и он барахтался, изо всех сил стараясь продвинуться вперед. Река была еще достаточно сильна, чтобы попытаться смести и проглотить его тело. Кусок льда ударился о его круп и едва не накрыл, мать оттолкнула его мордой. Она провела теленка через быстрину, и они достигли другого берега.
Теперь тонкие ноги теленка изо всех сил пытались зацепиться за берег. Корова выскочила из воды и встряхнулась. Первые мухи роились под теплым солнцем и залезали в ее спутанный мех. Он клочьями свисал с ее боков, когда она пробиралась сквозь грязь. Ребра торчали из-под согнутого хребта; суровая зима наложила заметный отпечаток на ее тело. Теленок добрался до матери и встал рядом, ткнувшись носом в ее хвост. Судя по его испуганным глазам, он рад был бы забраться обратно к ней в утробу, если бы это было возможно.
Тропа вверх по берегу сужалась впереди. Идти нужно было через лощину между высокими скалами – ловушку, выход из которой был только на другом конце. Таков была ландшафт этой земли, кормившей семью.
Бывает мясо, которое едят.
Сидя на корточках на высоком уступе и глядя вниз, Дочь затаила дыхание и застыла, как камень. Она учуяла учащенное сердцебиение Сына, а ее собственное сердце замерло, когда она увидела, как зубриха идет по лощине. Дочь переждала, пока крупное животное пройдет, и глубоко вздохнула.
Дочь, взревев, прыгнула в лощину и оказалась перед теленком. Скалы были высоко над головой. Звук разнесся во всех направлениях, и теленок, должно быть, чувствовал себя уже в глотке Дочери. Ее тело взорвалось действием. Она подняла руки над головой, сотрясая воздух отчаянными взмахами, открыла рот, обнажив зубы. Она выглядела в два раза больше себя самой.