Последняя игра чернокнижника - стр. 4
Оказалось, что Тамарке сделали такое же предложение – и это меня удивило. Сидела она за убийство сожителя, считала дни до освобождения и жила только моментом, когда сможет вернуться к сестре и детям. Может, я зря поддалась интуиции? Не собираются ученые никого убивать, раз и человеку с семьей предложили. А может, и не зря… поскольку Тамарка тоже отказалась, пробурчав короткое объяснение: «Что-то нечисто у них. Я лучше свое время спокойно выжду».
Через пару недель нас с ней снова по очереди таскали в кабинет. И уже чуть подробнее описали суть опыта, хотя на самом деле закидали непонятными терминами. Лично я вообще ничего не понимала ни в Эйнштейне, ни в каких-то порядках времени и пространства. Пытались они и воззвать к любопытству – неужели самой неинтересно, получится ли совершить прорыв? Мне было неинтересно.
А потом Тамарка не вернулась. Согласилась поучаствовать, и ее сразу отпустили? Но нет, эта мысль не выглядела правдоподобной – у Тамарки под подушкой затрепанная фотография родни осталась. Я бы руку дала на отсечение, что сокамерница могла бросить все на свете, но за этим снимком вернулась бы. Ее вещи через несколько дней молча собрала надзирательница и, ничего не объясняя, унесла. После этого я уже относилась к предложению ученых с настоящим страхом.
А меня спрашивали снова. Теперь мое «нет» звучало куда тверже. Почему именно я и Тамарка? В тюрьме огромное количество женщин, но их интересовали только мы. И куда она пропала? Покажите мне Тамарку – живую и здоровую, тогда подумаю. На эти вопросы мне не отвечали, зато начали прессовать: выводили ночами во двор и били. Не ученые, конечно, какие-то парни-солдаты. В живот, по груди, но не по лицу. А когда падала и получала пинки, то их останавливали – мол, нельзя повредить внутренние органы. И снова задавали тот же вопрос. Но теперь я была в решении уверена – лучше пусть бьют, выживу. Тем более, когда все-таки опасаются причинить серьезный вред. Но после согласия – уже вряд ли.
И в один из дней мне просто одели мешок на голову, увели по гулким коридорам, усадили в машину. А какой-то нелюдь сел рядом и утешающе похлопал по наручникам.
– Не переживайте так, Екатерина Сергеевна, все будет хорошо. Хотя лучше бы добровольно. К сожалению, Тамара Петровна тоже сопротивлялась – и это отрицательно сказалось на ходе эксперимента. В общем, не переживайте, однако ради самой же себя настройтесь и смиритесь.
Я все еще пыталась вырваться, когда бугаи меня тащили куда-то и всовывали в капсулу. До последнего не хотелось умирать – да, воровка, да, ничего хорошего не сделала ни себе, ни людям, но смерти не заслужила. Меня привязали ремнями, всадили седатив. Однако я не спала и все слышала: