Последняя драма Шекспира - стр. 9
– Я знаю, что нужно делать. Нужно самим найти убийцу.
– Самим? – Костюмерша широко раскрыла глаза. – Но мы же этого не умеем! Пусть уж этим занимаются специалисты!
– Мы не умеем, но зато мы знаем театр и тех, кто здесь работает. По крайней мере, я не отступлюсь, я узнаю все, что смогу! Мне, знаете, больше ничего не остается.
– Лиза, я вами восхищаюсь, но ничем не могу вам помочь! Рада бы, но не могу!
– Очень даже можете!
– Чем же?
– Для начала разрешите мне пройти в гримерку Анны.
Все в театре знали, что в соседнюю с костюмерной гримуборную можно попасть двумя способами – из коридора и из костюмерной. Костюмерную с гримеркой соединяла дверь, которой давно уже не пользовались.
Эта дверь была задвинута большим платяным шкафом, в котором висели платья, сшитые к спектаклям, уже вышедшим из репертуара. Надежда Константиновна их хранила – мало ли, спектакль вернут в репертуар или можно будет использовать одежду в новом спектакле с минимальными переделками.
Сейчас она открыла шкаф и раздвинула висящие в нем платья. Темный бархат, шуршащий шелк, блестящая парча. За каждым из этих нарядов – тяжелый актерский труд, успехи и неудачи, аплодисменты и разочарования…
За платьями стала видна задняя стенка шкафа – точнее, просто фанерный щит, который Лиза без труда отодвинула и, слегка наклонившись, протиснулась в открывшийся проход.
За фанерной стенкой было что-то вроде темного и пыльного чулана, в котором едва мог поместиться один человек. С другой стороны чулана висела плотная бархатная штора, до того пыльная, что у Лизы тут же засвербело в носу.
Лиза отдернула штору – и оказалась в гримерке Анны Коготковой.
Эта комната была похожа на гримерку самой Лизы – такой же туалетный стол с подсветкой по краям зеркала, такая же тумба, на которой стояла непременная ваза для цветов (на случай успеха), такой же старомодный шкаф для одежды, такие же стулья с обитым дерматином сиденьем.
И такие же привычные запахи – запахи грима, пудры, косметики, запах духов…
Разница была только в том, что Лиза делила свою гримерку с Верой Зайченко, а Коготкова, признанная прима, пользовалась ей одна. И еще – в вазе на тумбе стоял букет темно-красных роз, добавляя свежую цветочную ноту к ароматам гримерки.
В театре говорили, что Анна сама покупает цветы, которые ей после спектакля подносят поклонники. Похоже, что это правда – вот ведь букет заранее приготовила…
Лиза огляделась по сторонам.
Что она надеялась здесь найти?
В последнем антракте Анна еще была в театре, она пила кофе с Радунским. Радунский проводил ее до гримерки, но внутрь она его не впустила. И в последнем действии вместо нее играла уже таинственная незнакомка…