Последний звонок - стр. 4
– Ты мне почему-то не рассказываешь о себе. Твоя дочь еще не вышла замуж? – неожиданно наезжает Вера.
Горин с удивлением переводит взгляд на нее.
– Нет.
– А пора бы.
– Зачем торопиться с этим? Ты же не решаешься, – бормочет он.
– А никто не берет, – заявляет Вера.
Николай Павлович окончательно теряется и не знает, что сказать.
– А как твоя жена? Не болеет? – закусывает удила подруга.
Горину кажется, что ее слышно не только за их столиком, и он напрягается.
– Ты же знаешь, она в возрасте…
Соседки, потеряв нить своих интриг, явно заняты разворачивающейся драмой. Горин механически выпивает свой коньяк, затем некоторое время изучает донышко рюмки из обыкновенного желтого стекла…
– Ты к чему все это? Не длинноват ли претендент?
– Чем длиннее, тем лучше! – отзывается Вера.
Николай Павлович бледнеет и поднимается. .
– Ты куда? – вскидывает голову Вера.
Он слышит ее голос, но старается не смотреть ей в лицо.
.– Не переживай, ног я ему не обломаю,– отвечает он. – Любимый размер останется.
– Не надо, сядь, – удерживает она его за рукав.
Он рассматривает ее встревоженное лицо, вдруг показавшееся ему незнакомым, затем с усмешкой объясняет причину своей отлучки. Естественный физиологический процесс. Он уже не слишком старается выбирать слова, теперь это не имеет никакого значения.
– Не сходи с ума! – слышит он голос Веры за спиной.
«Надо ж такому случиться…» – издевается голос певицы. Только сейчас он замечает, что музыка, под которую уходила его недавняя подруга, еще не кончилась.
После полутемного зала туалет кажется нестерпимо ярким… Может быть она удерживала его чтобы что-то сказать? Хотя он и без того догадывается, что именно.
Открывая вторую дверь, Николай Павлович сталкивается с предполагаемым соперником. Тот уже не кажется недозревшим, правда тощим, словно рос где-то в условиях недостаточной освещенности. Горину всегда было непонятно чем могут привлекать такие переростки женщин. Может быть лицом, так тоже ничего особенного, разве что наглые глаза в сочетании с едва наметившимися усиками…Парень под его долгим взглядом бледнеет и пытается протиснуться за его спиной. Проход узкий и Николай Павлович испытывает головокружительное желание ткнуть его локтем в живот, но сдерживается.
Оставшись один, он приближается к зеркалу, в которое давно не заглядывал и не сразу понимает, что отразившаяся физиономия принадлежит ему. Морщинки, казалось бы, недавно лишь обозначившиеся у глаз, уже определяются на ощупь. В некогда темной шевелюре просвечивает седина… Горин тяжелым взглядом всматривается в пугающие детали отражения.