Последний Завет - стр. 36
С кривой усмешкой он смотрел на изменившееся в мгновение ока выражение лица толстяка, прекрасно осознавая, что тот все еще размышляет: действительно ли в мешке у Германа куча отрубленных голов или это он так удачно пошутил?
Тут Гнев подбежал ближе к охране и принялся порыкивать на них уже довольно агрессивно.
– Ладно, Герман, пойдем мы. – Ганс махнул рукой.
– Удачи! – сказал Герман.
– Узнай там, когда этот гад меня сменит наконец, – попросил напоследок Фридрих.
– Хорошо, – кивнул Герман.
Охрана отправилась обратно к деревьям. Первые шагов десять они пятились, не решаясь подставить зады под зубы крысокота. Герман слегка подтолкнул Франца в спину, и они отправились к домам Ветродувов.
– У него на ухе нарост, – прошептал Франц, наблюдая за ловко забирающимся на дерево тощим Гансом.
– Да, сколько его помню, он всегда ходил с этой штукой. Правда, теперь она стала такой здоровой, что уже непонятно, кто чей нарост…
– Я бы мог это вылечить, – уверенно заявил Франц, – нужно только пройти полный курс лечения. Ну и противогрибковые мази, конечно, потребуются, с Базы.
– Думаю, он не согласится, – усмехнулся Герман и пошел дальше, уже нисколько не обращая внимания на сидевших в засаде охотников.
– Но почему? Он же ему наверняка мешает. Ведь это же уродство!
– Зато он видит с ним хорошо.
– Не понимаю.
– Чего ты не понимаешь? Он ночью благодаря этой штуке любого, у кого теплая кровь, за сто шагов увидит.
– Так она же на ухе. Как же он ей видит? – удивился Франц.
– Что ты ко мне пристал?! – обозлился Герман, вспомнив, что и он тоже может отлично видеть, а точнее чувствовать, на расстоянии. – Говорю, видит – значит, видит!
Следопыт подумал, что они с Гансом вроде как родственники. Его умение сканировать район и ощущать людей было чем-то сродни Гансовому умению видеть на далекие расстояния. Правда, дар Ганса был намного богаче – видел он яснее и дальше, – но Герман бы ни за что не согласился поменяться с ним местами. Носить вместе с ухом такую вот громоздкую штуковину, которая к тому же со временем все увеличивается и увеличивается в размерах, – нет уж, увольте.
– Так он что, Универсал? – поинтересовался Франц. Герман вздохнул. И за что ему такие муки? Может, прямо сейчас достать шовный комплект и заштопать неуемный рот?!
– Ты вообще разницу между мутантом и Универсалом знаешь? – поинтересовался Герман.
– Ну да… – несколько помедлив, сказал Франц. – У мутантов очень сильна фенотипическая и генотипическая изменчивость. И если их доминантные гены проявляются в выжившем потомстве, то…
– Проще можно? Тут тебе не совет Госпитальеров.