Последний в черном списке - стр. 33

– Извини, Влад, но похоже, что так. Такова уж наша система…

– Такова система? – Елизаров сжал кулаки, но уже через секунду расслабил кисти и, чтобы как-то взять себя в руки, сделал глоток вишневого сока. – Меня поражает твое спокойствие, Игорек. Тебя ведь, похоже, не сильно волнует вопрос, что система именно такова?..

– А что я могу изменить?

– Ничего. Разумеется, ничего. Но ты продолжаешь в ней работать.

– Я должен кормить семью.

– Да, семью… – Елизаров придвинул к себе тарелку с яичницей, взял вилку и принялся неторопливо есть. Складывалось такое впечатление, что он насильно вталкивает в себя пищу. – Ты прав, Игорек. Семья – это превыше всего. Я понимаю. И больно, если эта чертова система у тебя ее отнимает. Я имею в виду семью… Или как минимум одного из ее членов…

– Влад, послушай, – начал было Андреев, но друг безапелляционно прервал его.

– В катастрофе были виноваты военные? Да?

– Видимо, да. Но я же говорю тебе, Влад, информация закрытая. Докопаться до сути невозможно. Если ты, конечно, не состоишь в высшем руководстве. А я, к сожалению, не состою. Поэтому судить, кто там прав, а кто виноват… Дело списали на двух дежуривших в ту ночь в аэропорту диспетчеров.

Елизаров поднял глаза.

– Почему именно на них? – спросил он.

– Ну, как я понял, в какой-то степени вина за происшедшее лежала и на них, – пояснил Андреев. – Сориентируйся они грамотно в сложившейся ситуации, катастрофы могло бы и не быть. Но так получилось, что в ту ночь дежурили два полных раздолбая. Один из них к тому же был пьян. Не разобрались с пультом управления и… И мы имеем то, что имеем, Влад.

– Ясно.

Елизаров расправился с яичницей в тот самый момент, когда официантка принесла Андрееву зеленый чай. Она забрала пустую тарелку. Владислав пригубил сок и закурил. Минут пять молча наблюдал за тем, как его друг, морщась, делает небольшие обжигающие глотки чая.

– И что с ними сделали? – спросил он. – С этими двумя диспетчерами?

– Их уволили.

– И все?

– А чего ты хотел? – Андреев поперхнулся, закашлялся, но спустя секунду, совладав с собой, живо продолжил: – Ты ждал, что их приговорят к расстрелу? Повесят на Красной площади? Подвергнут публичной экзекуции? В конце концов, они – люди, Влад. Люди, которые халтурно отнеслись к своим служебным обязанностям, но люди!

– По их вине погибло свыше двухсот человек, – упрямо напомнил Елизаров.

– Я знаю. И сочувствую тебе, Влад, что среди этих двухсот человек оказался твой сын, но… Их уволили, и это все.

– Ясно, – вновь повторил Владислав. – Как их фамилии, Игорек?

– Зачем тебе?