Последний Совершенный Лангедока. Свиток 3 - стр. 28

Кроме того, Доминик практиковал девять способов молитв, среди которых, например, молитва, простёршись крестом на земле лицом вниз, и бичевание железной цепью со словами

Память об организации, замаравшей имя своего основателя кровью истязуемых и копотью костров аутодафе, сохранилась не только в церковных анналах. Несмотря на запрет создания новых монашеских орденов, наложенный IV Латеранским собором, папа Гонорий III всё-таки утвердил устав нищенствующего ордена проповедников, написанный Домиником. Орден отличался жёсткой дисциплиной. Во главе стоял генерал, который подчинялся лично папе, и его власть в ордене была абсолютной. Доминиканцы называли себя Псами Господними, по-латыни – Domini canes. Эмблемой ордена они выбрали собаку с факелом в зубах, от пламени которого горит земля. Ту самую собаку, что увидела во сне Иоанна, мать Доминика. Именно доминиканцы стали католическим гестапо или, как они сами себя называли, «Стражей Христовой». Между прочим, первый монастырь доминиканцев на Руси появился под Киевом в 1233 году, правда, просуществовал он недолго – киевские князья быстро почуяли неладное и церемониться с псами господними не стали.

Павел Иатрос, да и сам де Кастр вряд ли что-то знали о жизни Доминика, поэтому будет правильно, если я ненадолго подниму из небытия его тень.

– А вы встречались со святым Домиником? – поинтересовался я.

– Нет, хотя, признаться, соблазн был. Но, видите ли, Доминик был юношей с неустойчивой психикой, это если пользоваться вашей терминологией. Боюсь, мой визит нанёс бы его душевному здоровью непоправимый урон, и тогда история Европы могла пойти в неправильном направлении.

– А я где-то читала, что святого Доминика постоянно искушали бесы, – заметила Ольга. – Якобы однажды перед ним явился демон в облике обезьяны и принялся прыгать и плясать, распевая глумливые куплеты. Он мерзко кривлялся, пока святой Доминик не приказал ему замереть и, взяв свечу, не сунул её в лапу демону. Так нечистый и держал свечку, освещая подставку для книг и продолжая гримасничать и бормотать. Тем временем свеча прогорела и стала жечь плоть обезьяны, отчего та корчилась и завывала, но бросить её не могла, скованная силой молитвы. Под утро Доминик сжалился над бесовским отродьем и позволил ему уйти. Обезьяна одним прыжком отскочила к противоположной стене и исчезла, оставив после себя вонь, неоспоримо доказывающую истинную сущность этого существа.

– Ну, как же, узнаю неподражаемый слог блаженной Цецилии Цезарини,[13] – хмыкнул дьявол. – Кстати, девственность святого Доминика была засвидетельствована тремя уважаемыми женщинами, – добавил он, раскуривая очередную сигару. – Не знаю, правда, как именно они эту девственность устанавливали, но именно так сказано в Житии св. Доминика, написанном этой самой Цецилией.