Последний штрафбат Гитлера. Гибель богов - стр. 26
– Брейтгаупт, подъем! – повторил свой призыв Юрген.
На это слово Брейтгаупт реагировал мгновенно. Вот он уже стоял рядом с Юргеном.
– Разумная предосторожность, – сказал Вортенберг, – это очень опасный тип.
Они отконвоировали задержанного в подвал, втолкнули в карцер. Брейтгаупт плотно захлопнул дверь, заложил широкую металлическую полосу, снял с гвоздя на стене большой амбарный замок, вставил в ушки, замкнул торчавшим из него ключом.
Юрген вернулся наверх, положил ключ на стол Фрике.
– Да, хорошо, – сказал тот и оборотился к Вортенбергу, продолжая прерванный приходом Юргена разговор. – Не играет никакой роли, как квалифицировать задержанного: шпионом или диверсантом. Нам в первую очередь важны сведения о состоянии русской армии, которыми он несомненно располагает. Поэтому завтра утром мы передадим его органам контрразведки: мы не располагаем навыками, необходимыми для получения этих сведений.
Все они не питали иллюзий о «навыках» контрразведки, они и сами знали, как в критической ситуации быстро развязать человеку язык. Ситуация не выглядела пока критической, поэтому они предпочитали не вспоминать о своем знании. Они с радостью навсегда бы об этом забыли.
– А я по-прежнему придерживаюсь мнения, что нам следует его расстрелять, – продолжал упорствовать Вортенберг, – собрать «тройку», – вы, я и, например, Вайсмайер, оформить приговор и немедленно расстрелять. Это будет честно по отношению к задержанному. Это же боевой офицер, сразу чувствуется. Выправка, твердый взгляд, хорошо поставленный командный голос, правильная речь, нет, тут не может быть никаких сомнений! Не удивлюсь, если он действительно капитан или даже майор. Он не заслужил контрразведки. Тем более что допрос с пристрастием ничего не даст, кроме ненужных мучений. Он им ничего не скажет – крепкий орешек! Будь он в форме, я бы настаивал, чтобы мы оформили его как захваченного в плен при вылазке и отправили в лагерь для военнопленных. – Вортенберг явно симпатизировал русскому офицеру. – Так что еще раз предлагаю: расстрелять! На рассвете.
– Я был бы готов прислушаться к вашим аргументам, обер-лейтенант, и даже согласиться с ними, если бы не одно «но», – сказал Фрике, – вы забываете, что на кону стоит жизнь наших солдат. О наших жизнях я не говорю, мы – офицеры. Так что утром обеспечьте доставку задержанного в отдел контрразведки полка. Это приказ, – надавил он. – Возьмите ключ. – Смирившийся Вортенберг положил ключ в карман кителя. – Все свободны, господа! – сказал Фрике. – Спокойной ночи. У нас есть еще три часа до побудки.