Последний Секрет - стр. 55
– Да. Очень. Смутно помню, как высидел весь день в неподвижности, все было словно в тумане. Под вечер меня раздели две девушки, натерли какими-то маслами, и все что у меня осталось, это повязка на бедрах, что прикрывала места ниже пояса. После этого пришел отец и повел меня ко входу в загон. Я родился в месяц мороза, поэтому на улице было жутко холодно. Я шел босиком по притоптанному снегу, а изо рта шел пар и тело била жуткая дрожь, но отец крепко держал меня за плечо своей колючей перчаткой и упрямо подталкивал вперед.
– Ты плакал?
– Нет. Я хотел, но почему-то не мог. Не знаю почему, может из-за количества людей вокруг, может, потому что весь день к этому готовился, правда не знаю.
– Извини, продолжай.
Раст был весь внимание, впитывая каждое мое слово, но я не замечал его, так как был слишком поглощен воспоминаниями.
– Ловчий со скрипом открыл тяжелые врата, и я сам вошел в коридор со ступенями, что вели вниз. Я не оглядывался, хотя чувствовал их взгляды на моей голой спине, и медленно спускался в логово. Хоть мне и пришлось спускаться в загон, но он все равно оставался под открытым небом, с которого срывался снег, оседая на моей коже и покалывая ее холодом. Арена загона была большая, и звери хищно сновали вокруг, разглядывая меня, и мне тогда казалось, что глаза их были кроваво красными и светились в темноте. Каждый из них был на голову больше меня, и мог перекусить пополам, но я стойко выдержал эту пытку. Я встал столбом и не двигался, пока все они не обнюхали меня, и я чувствовал смрад свежего мяса, что шел у них из пастей. Их накормили прямо перед моим появлением, так что я не был им особо интересен, а мази источали странный запах видимо не очень аппетитный для волков… Потеряв ко мне интерес, некоторые из них стали готовиться ко сну, сворачиваясь калачиками близко один к другому, чтобы не замерзнуть. Мороз крепчал, и я уже почувствовал, что уже почти не ощущаю своего тела, и понял, что если что-нибудь не предприму, то вскоре окончательно замерзну, и к утру отец найдет лишь мой окоченевший труп. На этот холод и был расчет, за этим обряды и проводятся зимой, иначе ничто не заставит здравомыслящего человека и даже ребенка делать по своей воле то, что делал я, чтобы выжить…
Я отпил чая, немного помедлил и продолжил, замечая, что голос немного охрип. Раст молчал, положив руки на свою чашку, будто грел руки, хотя вечер выдался теплым и даже душноватым.
– Как я уже сказал, холодно было жутко. Зимы даже на ближнем севере жестокие, и мороз может забрать твою жизнь за считанные часы, так что времени у меня было немного. Я осторожно подошел к общей своре, массе спутанных между собой мохнатых тел, и попытался втиснуться между ними.