Последний самурай - стр. 21
Надеюсь, я не хуже справлюсь с
Гептакедекасиллабарический
ОКТОКЕДЕКАСИЛЛАБАРИЧЕСКИЙ
ЭННЕАКЕДЕКАСИЛЛАБАРИЧЕСКИЙ
ЭЙКОСАСИЛЛАБАРИЧЕСКИЙ
Гиске
Ты пропускаешь шедевр современного кинематографа. Дочитай «Одиссею», и я тебе объясню хирагану, ага?
Идет.
Эмма предложила мне разрешение на работу + работу.
Я сказала: Идет.
«Одиссея», песнь 1.
«Одиссея», песнь 2.
«Одиссея», песнь 3.
«Одиссея», песнь 4.
Я ничего такого не задумывала. (Л читает песнь 5-ю «Одиссеи». Прочел четыре книги за четыре дня. Я бы продолжила там, где остановилась, но потеряла свои записи.) Вообще-то я хотела последовать примеру г-на Ма (отца знаменитого виолончелиста), который, я где-то читала, начал учить Йо-Йо, когда тому было 2.
Coupez la difficulté en quatre[19] – таков был его девиз, и это означало, что он разбивал музыкальную пьесу на очень маленькие задачи, а ребенку полагалось одолеть одну задачу в день. Так же г-н Ма поступал с китайскими иероглифами: ребенку полагалось учить один иероглиф в день – по моим подсчетам, выходит две простые задачи, но вы поняли. Я решила, что это сильно поможет Л и мало затруднит меня + когда ему исполнилось 2, я начала работать с карточками.
По-моему, первой простой задачей был кот. Одолев эту простую задачу, Л захотел продолжить, он захотел, чтобы все до единого слова из его лексикона оказались на карточках, он зарыдал ПУРПУРНЫЙ ПУРПУРНЫЙ ПУРПУРНЫЙ, когда я попыталась прекратить, пришлось записывать. На следующий день он взялся за первую свою книжку, «Добб не любит хоп-хоп-хоп»[20] Доктора Сьюза, и заплакал, едва начав, потому что не знал ни Добба, ни Хопа. Я мигом сообразила, что если обучать двухлетнего трудоголика методом «покажи и расскажи», в день на машинопись мне останется минут, может, 6 + поэтому (сомневаясь в нашей способности прожить на 55 пенсов в день) поспешно пробежалась по основным принципам фонетического метода обучения. Он научился произносить «дэ», видя «д», и «ха», видя «х», и к концу недели читал так: Добб. Не. Лю. Бит. Хоп. Хоп. Хоп. Кот. В. Шля. Пе.
Я подумала: Получилось! Получилось!
Он сидел на полу, находил что-нибудь интересное и тащил показать мне.
Гром на ножках. Он откопал сокровище. Так? говорила я И он предъявлял мне страницу – О Радость! – о небесный восторг
Вот
Чудо!
И еще одна находка! Что бы это могло быть? Да неужели… Нет-нет… Да… Да… Это же
Кот
И так он выдергивал со страницы чудо за чудом, пока не научился невозмутимо вынимать из обычного, пустого, как правило, черного цилиндра то кролика, то голубя, то гирлянду разноцветных платков.