Последний рассвет Тарайи - стр. 26
Незнакомка убрала руку, склонила голову чуть набок, и пряди её волос покоившиеся на плече, рассыпались пышным водопадом.
Зор никогда в жизни еще не чувствовал себя таким растерянным. Он смотрел в ее глаза, не в силах отвести взгляд, поймав себя на мысли, что и не хочет этого делать.
– Я Зоран, сын Амура и Дарьяны из земли гарийской, – наконец выдавил он из себя дрожащими губами. – Прости, что нарушил покой твоего чертога!
Девушка ничего не ответила, лишь чуть ярче улыбнулась, продолжая пристально смотреть в его глаза.
Зор так же не отрывал взгляда, он не мог этого сделать. Ему казалось, как только он отведет взгляд в сторону, то предаст ее – её намерения и желания. Он ощущал необычайную чистоту энергии, океаном разливавшуюся по разуму, бескрайним пространством заполнявшую эти волшебные глаза.
– Тарайя, – вдруг произнесла незнакомка тихим мягким голосом.
Сердце Зора тут же среагировало беспорядочным боем в груди. Волнение было запредельным. Сознание откликалось совершенно неожиданно на каждое её действие, жесты, голос.
– Тарайя, – повторил Зор.
– Тара, дочь Дивьи и Перинея с земли Урая, – внесла она ясность.
– Не знал об этих землях. Это за Красным Солнцем и за Даканом?
Тарайя засмеялась, отрицательно махнув головой, жестом указала в сумеречный свод пещеры. Зор поднял голову. В отверстии свода мелькали тусклые звезды. Он и не заметил, как наступила ночь, но в каменном чертоге по-прежнему было светло. Сапфировые столпы вместе с покоившимся на них шаром, излучали голубоватый мягкий свет, а все пространство между ними было заполнено белым туманом, добавляя яркости, и все вместе это создавало приятный полумрак.
– Это видимо очень далеко. Я просто кроме гарийцев и сирхов никого более не встречал в этих предгорьях и уж не слыхал о землях Урая, – задумчиво пробормотал Зор, вновь уставившись на девушку. Он даже поймал себя на мысли, что не до конца понимает смысл сказанного им, словно слова пустые и ответ совершенно не важен, только бы можно было смотреть в ее глаза и дальше. Зор сейчас ощущал странную красоту. Видел одно из её проявлений, которого до этого лицезреть не приходилось. Он понимал и знал красоту природы, он с ней жил. Знал красоту доброты и красоту радости, и много-много еще разных, но эта была особенная, не поддающаяся тому, чтобы полностью ее можно было прочувствовать, проникнуться. До этого казалось, что он хорошо понимал природу и понимал человека, как часть природы. Он встречал многих людей, разных, но Тарайя была другая. Он жил среди прекрасных гариек, но подобного никогда не видел, не чувствовал, не знал. А может это со временем приходит? Может быть, время пришло? Нет, это было иное, пока нераскрывшееся. Странная красивая тайна, являвшаяся чувством противоречивым, вдохновляющим и угнетающим одновременно.