Последний полёт птицы Додо. Психологическая драма с криминальным событием - стр. 20
– Маруська, проводи господина сыскаря.
Исайчев, не дожидаясь лифта, быстро сбежал по ступенькам, минуя консьержа, что-то кричащего ему вслед. Выскочил на улицу и вдохнул полной грудью. Только сейчас понял, что ему не хватало в квартире Народной артистки: открытых настежь окон.
Уже в машине Михаил вынул список и удивился. В доме, действительно, жили работники высшего эшелона.
«Старая грымза, дала мне свой желанный расстрельный список, – подумал Исайчев. – Хочется, ох как хочется мадам, насолить всем сразу! Зуб даю, что половина из них приличные люди… Но пообщаться всё равно кое с кем придётся. Начну с Кости Феофанова. Он сейчас заместитель прокурора города. Завтра же поеду. Однако, портрет убиенного Заслуженного артиста Ельника становиться всё более и более определённым».
Ключи от дома Исайчев забыл в машине, поэтому воспользовался звонком. Сначала услышал голос бегущего к дверям сына Егорки, потом его плач и ворчание Ольги, видимо, мальчишка спешил и шлёпнулся:
– Не хнычь, – Михаил услышал строгий голос Копилки, – подумаешь упал, гость за дверью решит, что ты слабак.
Егорка тут же прекратил плакать и засопел:
– Я не слабак. Я уже большой. Мне три годика, и я муж-ж-жик!
После этих слов дверь открылась и Исайчев увидел удивлённое лицо Ольги и торчащее у неё под мышкой мокрое от слёз лицо сынишки:
– О! Это вовсе не гость, а наш папа забывака и лентяй из больницы прибыл…
– Это ещё почему? Забывака – понятно, а всё остальное неправда ваша, сударыня… – заупрямился Михаил.
– Забывака потому что ключи в машине забыл, лентяй потому, что пойти за ними не захотел.
– Ну-у-у?! А из больницы почему?
– Ну может быть из больницы, или из поликлиники, – пояснила Ольга, – или из музея. Только там на ботинки бахилы надевают… Исайчев хмыкнул и как минуту назад Егорка, засопел:
– Вот почему консьерж вслед руками махал. Забывака бахилы не снял. Вылетел, как скорый поезд из туннеля.
Ольга понесла сына в ванную комнату, оттуда спросила:
– Трудное было свидание с Народной артисткой?
– Неприятное, – поморщился Михаил, принимая из рук жены умытого Егорку, – а как ты? Удалось побеседовать со студентами Ельника? Янку видела? Говорила с ней?
– Видела, – кивнула Ольга, вытирая руки полотенцем, – говорить пыталась, только не очень получилось. Девочка сложная, с характером и, кажется, очень огорчена. Любила она его… вот что… Видимо у неё это семейное.
Ольга вспомнила, как несколько часов назад она подошла к зданию Сартовской консерватории, именно там располагался театральный факультет. Она пришла загодя, приблизительно за полчаса до окончания занятий. Ей хотелось освоиться в пространстве, осмотреться. Последние годы ей нечасто доводилось посещать центр города. В холле Ольга предупредила бабушку-охранника о своём желании поговорить со студенткой Янкой Венгеровой. Ждать вместе с гомонящими неспокойными студентами Ольга не стала, поэтому вышла из здания и перешла на другую сторону улицы. Решила, пока есть время, лучше рассмотреть знаменитое не только в Сартове, но и в России здание музыкального заведения. Оно действительно стоило того: южно-немецкое готическое строение, украшенное поющими химерами, окнами-розетками с изображениями сов и виноградных гроздьев выглядело чужеродным среди бетонно-стеклянных коробок, наляпанных в советское время на главной улице города. Здание имело некую утончённость и устремлённость ввысь. Скульптурные, барельефные и рельефные детали облицовки придали ему нарядность и экзотичность.