Последний поход «Графа Шпее». Гибель в Южной Атлантике. 1938-1939 - стр. 7

– Но здесь же меньше трех миль, – сказал Дав и пристально взглянул собеседнику прямо в глаза.

– Что вы, – холодно возразил Херцберг, – гораздо больше. А теперь, пожалуйста, проводите меня в свою каюту. Мне нужен судовой журнал.

Когда Дав и Херцберг шли в капитанскую каюту, они встретили чифа, несущего чемодан и судового кота.

– Поторопитесь, шкипер, – сказал он. – Они открыли кингстоны и установили бомбы с часовыми механизмами у топливных танков.

Часть шлюпок уже спустили. Абордажная партия закончила свою разрушительную работу, и теперь немецкие моряки сновали взад-вперед по палубам «Африка Шелл», перетаскивая трофеи: пишущие машинки, сигареты, бутылки, радиоприемники, инструменты и консервы.

– Пираты – вот вы кто! – возмутился Дав. – Самые настоящие проклятые пираты!

Послышался громкий голос Мэнсфилда, зовущий капитана.

– Иду! – крикнул Дав в ответ. Когда же Мэнсфилд появился в каюте, капитан неприязненно покосился в сторону Херцберга и сообщил: – Этот джентльмен желает изъять наш журнал. Но он мне напишет расписку!

– Конечно, – улыбнулся немец. Казалось, его развлекали нападки Дава.

Из-за спины Мэнсфилда высунулась улыбающаяся черная физиономия.

– Юнга, – сказал Дав, – сбегай за моими клюшками для гольфа и гражданской одеждой.

– С дороги, черная обезьяна, – проревел кожаная куртка и ворвался в каюту.

Херцберг нахмурился. Как и большинство кадровых военных моряков, он не любил гестаповцев. Кожаная куртка обратился к Даву:

– Где вы храните коды?

– Международные? – осведомился Дав. – На мостике, разумеется.

– Секретные! – сердито рыкнул гестаповец.

Дав показал пальцем за борт.

– В сундуке Дэви Джонса.[3]

А Херцберг тем временем торопливо писал расписку. Закончив, он протянул ее Даву и, перейдя на официальный тон, проговорил:

– Ваша расписка, капитан Дав. Прошу вас сдать журнал.

На палубе линкора замигала сигнальная лампа. К Херцбергу подбежал матрос и что-то доложил по-немецки. К этому времени все шлюпки уже были спущены, а абордажная партия заняла свои места в катере. Дав, Херцберг и гестаповец оставались на танкере последними.

Выслушав матроса, Херцберг резко вышел из каюты. Дав последовал за ним. Когда они спускались по трапу, Херцберг сказал:

– Извините, Дав, планы изменились. Вам придется отправиться с нами. – Потом он крикнул сидящим в шлюпках морякам: – Отходите! Судно будет затоплено немедленно.

Мэнсфилд, сидевший на корме, крикнул Даву, что его все ждут. Ему ответил немец:

– Ваш капитан отправится с нами. – Он сказал что-то по-немецки гестаповцу.

Дав запротестовал:

– Что это все значит, Херцберг?