Последний поезд на Ки-Уэст - стр. 23

Несмотря на предостережения, я могу лишь восхищаться ее мужеством и целеустремленностью. Сколько раз мне хотелось все бросить, но я сама себе говорила, что не должна этого делать, пасовала перед стоящими на пути препятствиями.

Краешком глаза я замечаю, что мне подают знаки с другого столика.

– Я к вам еще подойду через несколько минут, – говорю я и с неохотой оставляю ее.

Когда десять минут спустя я возвращаюсь, она уже ушла – на столике лежит мелочь за еду, включая пирог, и небольшие чаевые, оставлять которые ей вряд ли по карману.

Я заслоняю глаза от солнца, но все равно наворачиваются слезы. Облака набегают и проносятся мимо, давая легкую, слишком короткую передышку. Внутри ресторана было жарко, вентиляторы почти не охлаждали помещение, а теперь, когда я снова оказалась снаружи, влажный воздух невыносимо липнет к телу, а ветерок почти не обдувает.

Как я доберусь до Мэткемб?

Глупо, конечно, паниковать из-за слов официантки. Я одна проделала весь путь из Нью-Йорка. Мне вполне под силу преодолеть и последние несколько часов, но почему-то сейчас мне так не кажется.

Я была абсолютно уверена, что найду его в Ки-Уэст.

Я опускаю саквояж на пыльную землю – он вдруг становится слишком тяжелым.

Мимо проносится мышь, волоча по грязи свой хвостик.

Я взвизгиваю.

Когда родители подарили мне на шестнадцатилетие элегантный дорожный комплект с моими инициалами, я представляла, как буду разъезжать с ним на роскошных лайнерах – в Европу, Ньюпорт, Палм-Бич и тому подобные места. Столь бесславный конец я и представить себе не могла.

Я достаю кошелек и снова пересчитываю наличные. Едва хватает на еду и проживание, а с билетом на поезд от моего бюджета останется просто пшик. И что тогда? Капиталы водятся только у одного моего знакомого, но сомневаюсь, что он станет меня выручать, когда узнает, что я сбежала.

Я роюсь в сумке, царапаю пальцы о бриллиантовое кольцо, ищу носовой платок…

– Вам помочь? – слышится вопрос.

– Все в порядке, я… – Я поднимаю глаза и вижу прямо перед собой мужчину в сером костюме, моего недавнего попутчика, который смотрит на меня с высоты своего роста с необоснованным превосходством.

Вот черт.

Я комкаю в руке старенький платочек и принимаюсь тереть под глазами, молясь о том, чтобы тушь не потекла, а мои щеки заливаются краской от негодования.

Ну почему именно его принесло сюда, когда я нахожусь в таком унизительном положении?

– Я в порядке, – уже с нажимом повторяю я и добавляю «спасибо», потому что мама всегда говорила, что благовоспитанные девушки должны быть вежливыми, пусть даже мне сейчас не хочется быть ни «вежливой», ни «воспитанной».