Последний мужчина - стр. 12
Если уж быть откровенным, то местные фемины отнюдь не прельщали прославленного футболиста: все как на подбор маленькие, худенькие, с жидкими волосёнками на головах и с выражением доброты на не слишком привлекательных физиономиях – племя полудегенераток, да и только.
Причём женщины, как успел подметить заинтересованный наблюдатель, меж собой делились на две категории. Часть из них была внешне симпатичнее, с крохотными грудками (величиной с кулачонко мальчонки) и едва выдающимися ягодицами. Зато выступающие лопатки придавали им сутулость. У другой категории ещё более скудные (в трактовке Загорцева) бугристые поверхности если и присутствовали, то их обладательницам оставалось позавидовать пышности форм Бабы-яги. Правда, «худосочные», в отличие от «сутуленьких», были лишены выпирающих лопаток. Зато их мордашки, тактично выражаясь, «подгуляли» пуще обезьяньих.
Роман «для удобства внутреннего пользования» так и классифицировал их: первые – сутуленькие, вторые – худосочные. Вот к такой худосочной он и «присоседился безо всякой задней мысли», как некогда выражались его одноклубники. Ну не ходить же букой всю оставшуюся судьбину?! Тем более, что возник повод для знакомства.
– Здравствуйте! – изображая максимум доброжелательности, тронул мужчина из прошлого за локоток молоденькую женщину, подавая ей свёрток, поднятый им с асфальта.
Подобные манеры в обиходе века двадцать второго, из которого прибыл Загорцев, были совершенно естественным явлением.
– …Зд-здравствуйте…, – вздрогнула та, отрываясь от табло. – Спасибо, – холодно поблагодарила она Романа, принимая свёрток и конвульсивно отдёргивая локоток.
И побледнев, худышка отодвинулась от него, слегка опровергая имидж приветливости, присущий котонцам. Не исключено, она пришла в замешательство от крупных габаритов мужчины, или же от того, что экранный герой внезапно очутился в непосредственной близости от неё.
– Не правда ли, сегодня отличная погода? – придвинулся Загорцев к ней, по обычаю Зелёной планеты дотрагиваясь до её локтя и тем самым давая понять, что вдвоём они интереснее скоротают срок до прибытия транспорта.
– Обыкновенная, – буркнула худосочная, отступая на метр.
– Вы не подскажете, который час?…Извините, не имею чести знать вашего имени, – сделав наступательный шаг, с имперской ненавязчивостью опять притронулся к предплечью незнакомки мужчина.
Для двадцать второго века поведение Романа не представлялось не то что вызывающим, а даже не тянуло и на фамильярность. И потому он не придал значения тому нюансу, что присутствовавшие неподалёку две другие незнакомки тревожно засуетились, а «его» худышка нажала на красную кнопку, расположенную на стойке платформы.