Последний из Бессмертных - стр. 19

В остальном, как только он получит надежные ориентиры, следует поторопиться, автономного запаса энергии в скафандре хватит суток на трое, не больше, а пройти ему предстоит около четырехсот километров, по самым скромным подсчетам.

Если идти на стимуляторах, не тратя время на сон, то энергии должно хватить. Задача по преодолению большого расстояния осложнялась тем, что истребитель упал в лесистой местности. Находясь в условиях равнины, Иван задействовал бы систему автоматического движения к цели,[6] позволив себе периодически отдыхать, но лес перечеркивал такую возможность, – стоит только задремать – уткнешься в дерево, автомат огибания препятствий в системе гермоэкипировки стоял самый примитивный.

Ранним утром третьего дня в бледных сумерках занимающегося рассвета Таманцев вышел к удивительным местам. Еще издали микрофоны скафандра уловили непонятный, монотонный шум. Иван остановился, прислушиваясь к звукам, но сумел определить лишь общее направление на их источник.

Деревья еще казались темными, но в прорехах раскидистых крон уже виднелось светлеющее небо. Скоро взойдет солнце, а пока в лесу воцарилась тишина, от которой, казалось, звенит воздух. Лишь изредка раздавались резкие, тревожащие воображение звуки, потом опять все стихало, лишь монотонный шум становился то явственнее, то глуше.

Таманцев чувствовал себя уставшим, измотанным, – трое суток он шел без сна, на одних стимуляторах, но цель оставалась так же неопределенно далека, как и в начале пути, к тому же ресурс автономных систем жизнеобеспечения подходил к концу, – вскоре ему придется открыть забрало гермошлема, вдохнуть воздух планеты, пить воду из ручьев, добывать себе пищу. Мысли об этом не давали покоя, смешиваясь с ощущениями текущего момента.

Произведенные анализы образцов воздуха, воды и тканей животного, подстреленного на месте крушения истребителя, внушали некоторую долю оптимизма: используя метаболический имплант, он продержится еще как минимум пару недель. Вопрос в том, успеет ли организм за столь короткий промежуток времени получить от микромашин метаболического импланта необходимые для иммунной системы синтезированные вещества, выработает ли на их основе антитела, способные бороться с местными возбудителями болезней?

А существовал ли у него выбор?

Если продержусь хотя бы месяц – выживу, – подумал Иван в ответ на терзавшие рассудок сомнения. Загадывать дальше не приходилось.

…Привлекший его внимание шум постепенно приближался. Небо светлело, деревья с мощными стволами и плакучими кронами уступили место кустарниковым зарослям, тревожащие звуки ночных животных сменило пение птиц. Если б не свинцовая усталость, он бы, наверное, остановился, чтобы прислушаться к необыкновенно красивым, мелодичным трелям обитателей кустарниковых зарослей, но рассудок продолжал измерять реальность ощущениями враждебности, смертельной опасности, и Таманцев даже не сбавил темп шагов, стремясь поскорее выяснить источник насторожившего его звука.