Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова - стр. 14
Кроме обычных общеобразовательных предметов детей обучали хорошим манерам, танцам. С особым удовольствием они следовали указаниям господина Троицкого – преподавателя танцев, натуры очень артистической. У него были седые бакенбарды, офицерская выправка, и на урок он непременно приходил в белых перчатках. Учитель настаивал на том, чтобы на фортепиано, рядом с аккомпаниатором, всегда стояла большая ваза со свежими цветами.
Прежде чем начать Па-де-Патинер[32], вальс или польку, которую Михаил и Ольга терпеть не могли, они должны были сделать друг другу реверанс и поклониться. Дети готовы были от смущения сквозь землю провалиться! Они знали, что, несмотря на их протесты, за ними следили казаки, дежурившие за дверью. После уроков они всегда встречали брата и сестру широкими улыбками, чем приводили их еще в большее смущение.
Когда Михаила и Ольгу по какой-то причине разлучали, младшая сестра приходила в отчаяние. Но она всегда умудрялась переслать через кого-нибудь из слуг брату записку. Иногда она писала их по две-три в день. Постепенно это стало привычкой. Вот текст некоторых из них: «Мой милый старый Миша! Как твое горло? Мне не разрешают видеться с тобой, я тебе кое-что пришлю! А теперь прощай. Целую тебя, Ольга». Или: «Милый Миша! Мама не разрешает мне выходить гулять завтра, потому что я гуляла сегодня утром. Пожалуйста, поговори с ней еще раз. Страшно извиняюсь. Ольга».
Для маленьких Миши и Ольги самым радостным днем было воскресенье. Им разрешали пригласить к себе в гости детей из нескольких знатных семей, приближенных ко двору. И те приезжали на поезде из Санкт-Петербурга, чтобы поиграть с маленькими Романовыми. В дальней части дворца для ватаги ребятишек были отведены специальные апартаменты. Там они отводили душу – играли в прятки, дурачились, а когда была хорошая погода – лазили в саду по деревьям. Заставляли, бывало, поволноваться охранников. Но полную свободу им предоставляли только в царской резиденции. За ее пределами – Михаил и Ольга это прекрасно понимали, их ждала совершенно другая жизнь.
В один из таких «приемных» дней сынишка графа Шереметева, погибшего в Борках, раздобыл где-то медвежью шкуру – с головой, лапами, когтями. Нацепив ее на себя, он стал ползать на четвереньках по коридорам дворца, имитируя при этом рычание медведя. Один из старых слуг, работавший на кухне, неожиданно наткнулся на этого страшного «зверя». Бедняга не на шутку перепугался, вскарабкался на один из длинных столов, стоявших в ряд вдоль коридора, и бросился бежать с криком: «Господь Всемогущий, во дворце медведь! Помогите!» Дети не на шутку перепугались, особенно Михаил и Ольга. Они знали: если строгая мать-императрица узнает об этой проделке, им несдобровать.