Последний ход - стр. 10
Мазур подозвал Калхун. Та положила фотоаппарат на переносной столик. Когда детектив объяснил, что ему нужно, она принесла из микроавтобуса набор для взятия образцов ДНК и тщательно провела ватной палочкой по внутренней стороне щеки Санчеса.
– Я не убивал Глорию, – повторил тот. – Я приехал, чтобы ей помочь.
По крайней мере треть убитых женщин погибает от рук мужа, ухажера или любовника.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы схватить убийцу.
Санчес не то судорожно вздохнул, не то всхлипнул.
– Что будет с моей женой? Кто за ней приедет? Куда ее заберут?
– Мы отправим тело патологоанатому, – сказала Калхун. – Как только медики-криминалисты произведут вскрытие, они с вами свяжутся, и вы сможете обратиться в похоронное бюро. – Убрав ватную палочку в стеклянную пробирку, криминалист надписала бирку и отнесла образец в микроавтобус.
– Похоронное бюро… Господи! Я всего несколько часов назад разговаривал с ней.
Мазур внимательно следил за его телодвижениями. Санчес ломал руки и смотрел ему в глаза, что свидетельствовало о горе и о том, что он говорил правду.
– Когда ваша жена позвонила вам, она никак не намекнула вам на то, что у нее неприятности, что ее преследуют?
– Нет. Она была недовольна. Разозлена. В последнее время Глория стала очень вспыльчивой, и спущенное колесо ее просто взбесило.
– Почему она стала вспыльчивой?
– Я несколько раз спрашивал у нее, в чем дело, но она отвечала, что это пустяки. Глория похудела, поэтому я рассудил, что во всем виновата какая-нибудь очередная глупая диета… – Санчес провел рукой по голове. – Это просто кошмарный сон!
Услышав звонок сотового телефона, Мазур проверил свой – и сразу же сообразил, что это не он, а «паленый» телефон жертвы, который Калхун убрала в пластиковый пакет. Криминалист взяла пакет. На дисплее была надпись «ЗАБЛОКИРОВАНО».
Калхун осторожно открыла пакет и достала телефон.
– Это текстовое сообщение с приложенным видео.
Мазур повернулся к Санчесу.
– Я попрошу кого-нибудь проводить вас домой. Также нам будет нужна ваша рубашка для анализа.
– Рубашка? – Опустив взгляд, Санчес увидел кровь. В глазах у него снова появились слезы. – Да, конечно… – Плечи немолодого уже мужчины поникли, словно на него наконец в полной мере навалилось осознание случившейся трагедии. – Вы позаботитесь о моей жене?
– Да, сэр.
И снова вид у Санчеса был подавленный, растерянный, опустошенный. Он извлекал из себя все нужные эмоциональные ноты. Однако преступники также испытывают сожаление. Совершив убийство, особенно близкого человека, многие искренне скорбят по кончине того, кого только что сами убили.