Последний грех Аррона - стр. 32
− Ты на что это намекаешь? – разозлился блондин. − Не советую говорить гадости. Вдруг я решу, что тебе к лицу фингал под глазом или вообще: черепно-мозговая.
И сказал он это таким тоном, что пошляк понятливо заткнулся. Даже тон изменился.
− Уж и пошутить нельзя.
− Ладно. Вижу, что места ей тут нет.
Меня сдёрнули с лежанки, как мешок с картошкой. О никакой нежности речи уже не шло, однако я была рада. Да, неизвестный блондин, чтоб тебе икалось за заряд магии, да! Не оставляй меня здесь! Будто нечаянно и пребывая без чувств, я ткнулась лицом ему в грудь. Во-первых спрятаться. От пошловатого мужлана, который наверняка ел нашу пару глазами. А во-вторых… Тоже спрятаться. Пахло от блондина, кстати, приятно. Хорошо, что он такой обидчивый и сразу решил уйти. Вот только услышав про стражников на мосту, я внутренне леденела. Переговорит с ними и всё-всё про меня вызнает. Сопоставит. Впечатление идиота этот воин не производил.
− Не кипятись, благородный. Не так уж и часто ко мне в сторожку притаскивают девиц, да ещё таких симпатичных. Про стражников я тебе и сам расскажу. Вчерась происшествие на мосту было. Кареты застопорились. А застопорились от того, что гонец императора приказал волей Вседержителя досмотр вести. Ежели рыжая девица проскочить без ведома попробует, то арестовать и сразу во дворец. Проверка на магию у неё, ага. А семья, видать, против. Так что ты думаешь, объявилась девица! Вот только взять её не сумели.
− Как не сумели? – удивился блондин.
Всё это время он держал меня на руках, и я ощущала биение его сердца. Ровное и размеренное. Не ускорилось ни на миг, пока говорили. Словно речь не о несчастной страдающей девушке, приговорённой к принудительной выкачке магии, а о чём-то несущественном. То, что речь на самом деле шла обо мне, делало ситуацию ещё жальче. Да этот блондин – камень!
− Так самоубилась. Как поняла, что кареты досматривают, из своей выскочила и бежать. Всё как описывали: огненно-рыжая, юркая и тощая. Бежала так, аж клок волос на двери оставила, тому свидетели есть. А потом то ли не свезло ей, то ли магия какая, а, может, намеренно, но с каретой она сцепилась. И с моста полетела. Так и ухнула вниз, голубушка. Только пятки сверкнули. Утопла она.
− Какое неприятное происшествие, − странным тоном проговорил блондин.
− И не говори, господин!
А я обмякла на руках держащего меня воина по-настоящему. Богиня-прародительница, Светлоликая Ниэзи и все остальные Боги! Благослови людские языки и их манеру врать и приукрашивать! Значит, огненно-рыжая юркая и тощая? Я едва сдержала улыбку. Спрятала её на груди блондина. Почти ничего общего со мной!