Последний Фронтир. Черный Лес - стр. 19
«Надо спросить Рим или Мастера Шицу, как его зовут – местного Привратника».
Она взялась за третий гонг, когда ей вдруг протянули трубку.
И Лин не стала ни о чем спрашивать – приняла изогнутый рог с горячей чашей, коснулась деревянного наконечника губами, затянулась и вся пропиталась странным горячим многослойным дымом – навязчивым, но приятным.
И тут же поплыла голова.
Прежде чем отправиться в келью, пришлось посидеть на крыше, прочистить сознание, подышать – манол однозначно курил что-то очень крепкое и совершенно иное, нежели Рим или Мастер Шицу.
«Траву, что ли?»
Она дышала медленно, подолгу задерживала внутри чистый ночной воздух и созерцала темные холмы, которые вынырнувшая луна сделала синевато-зелеными и таинственными. Дремал на их загривках пушистый лес; белый диск купался в ложе из кружевных облаков.
Не в первый уже раз за долгое время Белинда задумалась о том, почему же больше не посещает ее Мира? Ведь не зря отправила в Тин-До, наверняка чего от нее – Лин – хотела?
Да и Рим после говорила про миссию.
«Где же ты, Богиня Любви? Почему не придешь, не расскажешь, в чем был заключен великий смысл? Ведь я здесь, не уехала по четырем направлениям, проявила терпение, научилась стоять за себя, но не мстить. Дальше что? Что дальше?»
В неведомые дали тянулся до линии горизонта и за него холмистый ландшафт, скатывался по пологим бокам прозрачный лунный свет. Вдалеке белой ребристой дорогой виднелось вольно гуляющее в стороны русло реки.
Продышавшись, Белинда отправилась спать.
Тихо посапывала Рим, распластавшись на матрасе верхнего этажа койки, похожей на вагонную. Свесилась в пространство чужая мягкая и безвольная рука – чтобы улечься и не задеть ее, Лин пришлось пригнуться.
Скрипнули доски. Подушка, как всегда, пахла сыростью.
Белинда прикрыла веки и поняла, что под ними все еще плывет.
Мысленно ругая себя за то, что так беспечно курнула дурман, она провалилась в тягучий, похожий на засосавший ее омут сон.
И снилось ей странное.
(Roberto Cacciapaglia - Il Salto Dell'Angelo)
Все, что принадлежало ей в физическом мире, там и осталось – спящее на кровати тело.
Однако Лин теперь висела вниз головой. Другая она – легкая, как перышко, прозрачная, совершенно невесомая. Двинь пальцем, и полетишь в сторону; двинь рукой, и перевернешься – невероятная подвижность.
Она смотрела на ночное небо – невероятно яркие в этот момент звезды-алмазы. Внизу под ней храм, сверху бескрайний ночной купол. И мириады кристаллических огней в вышине. Она наблюдала за всем этим, зная, что спит.