Последний день Омикрона - стр. 24

– Каких ещё знаний? Какая такая информация может быть важнее жизни людей, погибших в поезде?

– Как сказала она, эти сведения помогут узнать об истинном творце нашего мира.

– Она?

– Это не твоё дело, мальчик! – резко оборвал Нэвилл, но через мгновение слегка смягчил тон и добавил, – возможно, когда–нибудь я расскажу тебе об этом, но сейчас важно совершенно иное, на кону вопрос сотворения целого мира!

– А что тут не понятно? Это был путь эволюции! – уверенно заявил Тим.

Рэм лишь покачал головой и натянуто улыбнулся.

Не дождавшись ответа, Тим продолжил свой допрос: – Неужели Вы и вправду тот самый Рэм Нэвилл – самый известный капитан первого космического корабля, отправленного к новым мирам и единственного, кому удалось вернуться?

– Всё не так, мальчик, – Рэм удручающе покачал головой, – никаких звёздных приключений, новых неизученных миров, капитанов и героев космоса не существует. – В мире есть только люди и роботы, плоть и металл. И как в любой биосфере одни служат пищей для других.

– Что ты такое говоришь? – не веря собственным ушам, переспросил Тим, – что значит не существует?

– Весь твой мир, глупец, это лишь сон, иллюзия, направленная на то, чтобы ты послужил машинам в качестве сырья и не более, – голос Рэма был твёрд и беспристрастен.

– Это всё чушь! – закричал Тим, чувствуя, как лавина гнева возникает глубоко внутри его сознания.

Гнев возник не от того, что сказал незнакомец. Самым отвратительным было его хладнокровие, направленное к испуганному и растерянному подростку, мир которого рухнул в один момент.

– Пищей для машин?! – еле сдерживаясь, продолжил Тим.

– Всё, что тебя окружает – не более чем спектакль, ты лишь материал для них, и все те героические команды, все звездолёты, отправленные к далёким мирам не более чем иллюзия. – Театр марионеток, если тебе так удобнее.

– Марионеток? – повторил Тим.

– Ни один ребёнок выбранный в команду, никогда не отправлялся в космос, ни один корабль никогда не отрывался от земли, а если и отрывался, то лишь для того, чтобы опасть на неё грудой обломков, не достигнув желанных звёзд. – Ни один человек никогда не был капитаном, – на последнем слове Рэм непроизвольно сделал акцент, но тут же осёкся.

– Почему именно дети? – с обидой спросил Тим.

– Молодые органы гораздо проще вживить в тела машин.

– Но тогда бы весь мир знал об этом?! – возразил Тим, обдумывая сумасшедшую теорию, преподнесённую не менее сумасшедшим незнакомцем.

– Весь мир принадлежит им. Наш мир создан ими, – подчеркнул Рэм.

– Но ведь другие взрослые всё знали! Почему они позволяли машинам так поступать с нами? – Тим сорвался на крик.