Последний часовой - стр. 5
– Говорят, у его величества из-за непомерного роста неправильное обращение крови, – шепнул французский посол Ла Ферронэ. – Оттого и цвет лица…
– У государя богатырское здоровье, – дипломатично соврал Жуковский. – За всю жизнь он болел лишь однажды. Кажется, корью.
– Мне рассказывали, что 14-го молодой монарх был белее холста, – вставил австрийский поверенный в делах граф Лебцельтерн. – И есть такие, кто объясняет это трусостью.
– Тише, господа!
Император продолжал говорить.
– Я могу с чистым сердцем заверить вас, что в настоящий момент очаги мятежа подавлены, заговорщики арестованы, а все войска благополучно присягнули законному государю. – Николай не смог выговорить: «мне». До него долетело слабое дуновение шепота из задних рядов: «И Кавказский корпус?». «И Кавказский корпус», – мысленно подтвердил он, но посчитал ниже своего достоинства произнести это вслух. Слишком большим облегчением для него был ответ Ермолова о вторичной присяге. И так старый волчище промедлил, выжидая, как дела повернутся в Петербурге. А под его командой 50 тысяч штыков, преданных не на жизнь, а на смерть. Двинь их Ермул-паша к столице, и как знать, кто бы теперь принимал послов в Зимнем дворце…
– Боже, как он хорош! Как ему идет голубая лента! – Нескольких фрейлин из свиты вдовствующей императрицы сморил восторг. Вчерашние выпускницы Смольного, они млели, как в дни посещения института августейшими особами. Их завистливые взгляды останавливались на Сильфиде – воздушном существе, которое с недавнего времени именовалось «государыней» и было сковано с «государем» неразрывными цепями.
– Правительство намерено и впредь твердо пресекать беспорядки, могущие случиться по нашему неспокойному времени…
Николай боролся с кусками собственной речи, которые произвольно всплывали в голове, без порядка и связи. Как прекрасно умел говорить брат! Его беседа завораживала. Лилась нежным неумолчным ручьем. Журчала, не останавливаясь. Младший же шел к цели кратчайшим путем. Разговор с ним напоминал ведро воды, опрокинутое на голову. Он сообщал суть и удивлялся: чего еще от него хотят?
– Схваченные заговорщики в подавляющем большинстве принадлежат к аристократическим фамилиям. Ограничение их прав в последнее царствование явилось главной причиной мятежа. Революция, которую они намеревались возглавить, изменила бы самодержавную форму правления и дала русской нации конституцию, для коей она, по моему искреннему убеждению, еще не созрела. Трусливое малодушие этих людей, поспешивших немедленно раскаяться ради спасения своих жизней, не вызывает уважения, но заставляет правительство задумываться над карой, которая была бы соразмерна содеянному.