Последние саксонцы - стр. 10
Для ссоры никогда не давал повода, скорее ни одну смягчил и дуэли не допустил, но мужества у него было хоть отбавляй. Притом, и голову имел крепкую, что называется, потому что, не будучи законником, всегда справлялся в самом заковыристом деле, не ища помощи у других.
Он, несомненно, обязан был красивой своей наружности тем, что женился на здоровой и богатой – потому что, помимо приданого, у неё было несколько добрых деревенек после родителей – на панне Коллантаевне, хорунжанке Волковыской.
Жили друг с другом счастливо, но коротко, потому что жена, отписав ему на совместную жизнь, оставив завещание, вскоре умерла. Он тогда стал уже владельцем волковыским, а как быстро там сумел войти в общество и стать любимцем шляхты… показалось бы странным, если бы не особенные качества, какими его одарил Бог.
Он рос на глазах. Вчера почти еще неизвестный, без поддержки, один как перст, не успели оглянуться, как стал им всем нужен, что без него было шагу не ступить. Кроме колигаций и установленных отношений жены своей Коллантаевны, связался он с братьями шляхтой таким узлом, точно вышел с ними из одного гнезда.
Тому, кто растёт, как на дрожжах, другие бы завидовали и искали в нём, чем бы могли унизить; тому, что гордым вовсе не был, каждого уважал, не хвалился никому, все уступали.
Не было в повете человека, который бы его не знал и не бывал у него, не приглашал к себе, и не радовался, когда тот был у него. Носили его на руках.
Казалось, он так был удовлетворен ротмистрским конвертом, что о другом титуле не старался, хоть человек был в самом рассвете сил и именно в ту пору жизни, когда людьми толкает амбиция; он не добивался никаких публичных функций. В доме у него так было чисто, богато, красиво, для гостей всегда двери и сердце открыты, но скромно и по-шляхетски.
Одного ему не хватало – это красивой и милой, как сам, хозяйки, которую ему все желали. Поначалу говорил, что от горя по дочери хорунжего никогда жениться на собирался, потом, когда его уговаривали, говорил, что готов бы, но ему не везет и нет для него счастья.
В самом деле, наступал для него возраст, когда обычно люди женятся. Искали все жену для Толочко. А не могло быть иначе, потому что Сапега, польный гетман литовский, однажды прибегал к его услугам; больше, может, сама пани гетманова, которая управляла мужем, домом и людьми двигала, потому что была женщиной, для этого созданной.
Её знала вся Корона, когда еще была с первым мужем, Любомирским. Её причисляли к красивейшим женщинам своего времени, когда их было достаточно на большом свете.