Последние дни Помпей. Пелэм, или Приключения джентльмена - стр. 58

– А ты что скажешь, Главк? – спросил Клодий.

– Принимаю – три против одного.

– Тридцать тысяч сестерциев против десяти?

– Идет.

Клодий записал ставки на табличке.

– Прости меня, мой благородный покровитель, – сказал тихо Лидон Главку, – но как ты думаешь, сколько получит победитель?

– Сколько? Ну, вероятно, семь тысяч сестерциев.

– Ты уверен, что не меньше?

– Уверен. Но что я слышу! Грек на твоем месте думал бы о славе, а не о деньгах. О италийцы! Вы всегда и всюду остаетесь италийцами!

На смуглых щеках гладиатора показался румянец.

– Ты несправедлив ко мне, благородный Главк. Я думаю и о славе, но, если б не деньги, я никогда не стал бы гладиатором.

– Презренный! Да падешь ты на арене! Жадному не бывать героем.

– Я не жадный, – сказал Лидон гордо и отошел.

– Но я не вижу Бурдона. Где же он? Мне нужно с ним поговорить! – воскликнул Клодий.

– Он там. – Нигер указал на дверь в конце комнаты.

– А Стратоника, наша храбрая старуха, где она? – спросил Лепид.

– Была здесь за минуту перед тем, как вы пришли. Но она услышала какой-то шум и побежала туда. Клянусь Поллуксом, сдается мне, старик Бурдон ухватил в задней комнате какую-то девчонку. Я слышал, как она плакала.

– Ха! Вот это здорово! – засмеялся Лепид.

В этот миг громкий крик боли и страха заставил всех вздрогнуть.

– Пощадите, пощадите, я еще маленькая, я слепая! Неужели вам мало?

– О Паллада! Мне знаком ее голос, это моя бедная цветочница! – воскликнул Главк и бросился на крик.

Он распахнул дверь и увидел, что Нидия извивается в руках разъяренной старухи, веревка, уже окровавленная, вновь была занесена и вдруг повисла в воздухе.

– Фурия! – крикнул Главк и вырвал Нидию из рук Стратоники. – Как ты смеешь бить эту девушку, ведь она еще ребенок! Нидия, бедное дитя!

– Ах, это ты, Главк? – воскликнула девушка с радостью, слезы сразу высохли на ее щеках, она улыбнулась, прильнула к его груди и поцеловала его одежды.

– А как смеешь ты, дерзкий незнакомец, становиться между свободной женщиной и ее рабыней? Клянусь богами, несмотря на твою богатую тунику и благовония, которыми от тебя пахнет, я сомневаюсь даже, римский ли ты гражданин, мой милый!

– Хорошо сказано, хозяюшка, хорошо сказано! – заметил насмешливо Клодий, входя вместе с Лепидом. – Это мой друг и названый брат. Его надо защитить от твоего языка, камни так и сыплются у тебя изо рта.

– Отдай мою рабыню! – заорала сварливая старуха, толкнув грека в грудь могучей рукой.

– Ни за что, даже если все твои сестры фурии слетятся к тебе на помощь, – сказал Главк. – Не бойся, милая Нидия, афиняне никого еще не покидали в беде!