Последние дни Джека Спаркса - стр. 28

Мадделена поникает лицом, словно последний луч надежды потух у нее на глазах. Отец Ди Стефано, не вставая с носилок, начинает молиться вслух.

Я несколько сбит с толку и не уверен, как реагировать на происходящее. Мы так привыкли к возможности перематывать и просматривать что-то заново и заново, что моя рука непроизвольно тянется к несуществующей в реальной жизни кнопке перемотки.

А ведь я считал Тони третьей стороной, не причастной к клоунаде. Но как же тогда он говорил голосом Марии и откуда ей известно мое имя? Ди Стефано не называл его вслух. Объясняя Марии и Мадделене, что я здесь делаю, он представил меня просто журналистом из Англии.

Решение приходит, когда я вспоминаю, что Тони мне порекомендовал секретарь самого Ди Стефано. Шоутруманское ощущение возвращается. Так вот откуда Мария знает мое имя. Все-таки они с мамашей на зарплате у Ватикана. Весь сегодняшний день и вправду хитро спланированная постановка. О чем я только думал? Со всеми богатствами католической церкви гиперреалистичный гвоздь в ноге – это более чем выполнимо тонкий ход. Заставить взрослого дядьку говорить голосом ребенка? Раз плюнуть.

Эта схема в точности олицетворяет организованную религию: сфабриковать данные и использовать их против людишек, чтобы те чувствовали себя ничтожными, защищенными и благодарными.

Я награждаю всех участников пьесы медленными и язвительными аплодисментами и сажусь в машину.

И что бы там ни творилось дальше, я уезжаю, не оглядываясь.

За время долгой, монотонной поездки по здешней глуши я провожу мысленную ревизию УЖАСТИКа Спаркса. По итогам дня список обходится без новых приписок с дополнительными объяснениями. В ходе экзорцизма был момент, когда я полагал, что это Ди Стефано «обманывает других» (объяснение № 1), тогда как Мария и Мадделена были «обмануты другими» (объяснение № 2). Но под конец стало очевидно, что сегодня все уложилось в рамки первого объяснения. Все, чтоб им пусто было, врали напропалую. Играли роли.

Звонит телефон. Звонок с незнакомого номера, но привычная надпись «Неизвестный номер» не появляется – на пустом экране высвечиваются только кнопки для ответа и сброса.

Я отвечаю, и из динамика вырывается резкий электронный визг, какой-то искаженный цифровой белый шум. Что-то такое мог бы использовать Афекс Твин в своих записях (Элеанор: Если ты хочешь, чтобы я обновил отсылку и вписал сюда более актуального исполнителя, то извини, но звучало точь-в-точь как Афекс Твин. Я не виноват, что ты слишком молода и не знаешь, кто это такой). Жутко громко. Оглушительно. Я даже не знал, что мой телефон способен издавать такие децибелы.