Последние бои на Дальнем Востоке - стр. 46
Боже мой! Я хотел прямо расцеловать этого офицера. Какое облегчение! Эта неожиданная новость сняла горы тревог, забот и волнений с моих плеч. Ему я поверил, он не может врать, он офицер императорской японской армии. Моя вера в него оправдалась, в бухту вошел другой пароход английского флота. Офицеры – многие из них со слезами на глазах – кричали: «Ура! Ура!»
Под охраной японского военного флота мы начали грузиться. На пароходе также была охрана из английских солдат. Пароход начал разворачиваться, а дальше – тихий ход вперед, и мы оставили наши родные Русские земли… Увижу ли я их снова?
Утро было мрачное, с сильным холодным ветром, который пронизывал до костей. Все ушли с палубы в трюм, но я не мог оторваться от удаляющейся родной земли. Там осталось все, чем я жил, все дорогое и святое для меня – Родина. Слезы невольно капали из глаз по щекам и падали на серую боевую шинель. Увижу ли я тебя, родная, родная Матушка Россия? А мысли в голове, как удары молотка, бьют, и бьют, и бьют… и все упорнее, сильнее. Не выдержав, я упал на колени. Полилась из моих уст горячая молитва и клятва – бороться до конца моей жизни за освобождение моего народа и моей любимой Родины-России.
Налетел шквал ветра, силой своей выхватил у меня фуражку из рук и бросил ее в родные воды. Поднявшись, я увидел, что не один я молился. В разных местах на палубе были разбросаны группы молящихся русских людей. Долго я стоял на палубе, прижавшись к пароходной трубе. Скрылись из глаз последние очертания берегов нашей Родины. Стало пусто на душе. Что ожидало меня впереди? Чужая земля, чужой язык и все чуждое для сердца русского человека.
Невольно напрашивается вопрос: кто же счастливее из нас, белых воинов? Те ли, которые остались лежать в вечном сне на родимой земле, или те, у которых сохранена жизнь, быть может, для великих новых подвигов или же для великих испытаний и страданий? Это покажет будущее. Нужно лишь смело смотреть вперед и всегда быть готовым идти на борьбу против кровавого зверя – коммунизма.
На второй день нашего морского путешествия неожиданно поднялась сильная буря, которая бросала наш пароход в течение 14 часов, как спичечную коробку. Все были больны морской болезнью. На третий день мы вошли в японский порт Гензан. Наше морское путешествие закончено, и наступила другая, новая для нас жизненная полоса. Мы вступали в чужую для нас обстановку эмигранта – человека без родины. Боже! Дай нам силы одолеть и это испытание и выйти из него такими же, как мы вошли в него.
Твердо ступая по пароходному трапу, я вступил на японскую землю. С этого момента началась борьба за личное существование – вещь очень неинтересная и, я бы сказал, жалкая. Но одно, что меня все время поднимало, это вера в наш русский народ и вера в победу над красным сатаной. Отними ее от меня, и я – труп. К моему счастью, эту борьбу за освобождение моей Родины-России могут отнять у меня только тогда, когда отнимут мою жизнь.