Последнее слово девятого калибра - стр. 28
– Струге, вы накормили меня прошлогодними котлетами.
– А чего вы хотели за двадцать пять рублей? Кстати, где они?
– У меня мелочи нет, – буркнул Иван Николаевич. – Сегодня разменяю и отдам…
– Я пошутил, Бутурлин. Считайте это компенсацией за нравственные страдания. Мы в академию на метро поедем или у вас есть более дальновидный маршрут?
У стойки администратора Антон остановился:
– Скажите, а Максим Андреевич Меньшиков в гостиницу вернулся?
– Какой Максим Андреевич? Тот, что с вами в одном номере проживал?
Струге понял, что Меньшиков не возвращался. Но как же сотрудники гостиницы могли с ним так поступить? Он же не бродяга, в конце-то концов?! Меньшиков же судья!
– Вы в Москве ориентируетесь? – спросил Бутурлин, заходя в метро.
Поддаваясь течению толпы, двое судей старались держаться поближе друг к другу. Иван Николаевич никак не мог подавить обиды, поэтому его участие в скудных обменах репликами носило характер недовольного бурчания.
– Я лишь адрес знаю, – признался Антон. – Новочеремушкинская, дом 69.
– Слабовато для того, чтобы прибыть на учебу вовремя, – заметил Иван Николаевич. – Сейчас доезжаем до станции «Университетская», потом на сто тридцатом автобусе едем до двадцать четвертого микрорайона. Если повезет и не будет пробок, то успеем за полчаса…
Войдя в здание академии и раздевшись, Струге смахнул со стойки гардероба папку.
– Куда сейчас, Иван Николаевич?
Тот хмыкнул. Пусть я ночью и дал слабинку, но сейчас, днем, ты, мил человек, будешь у меня на поводке. Возможно, в свою усмешку Бутурлин вкладывал иной смысл, но Струге понял его именно так.
– На второй этаж. Первая лекция по организационным аспектам становления судебной власти. Но сначала нужно зарегистрировать свое прибытие у академического куратора. Это на третьем этаже.
– Иван Николаевич, вы что, второгодник?.. Откуда все это знаете?
Толстячок не успел ответить: на этаже началось броуновское движение и приглушенные шепотки.
– Воронов… Воронов…
– Это кто? – толком не разглядев идущий строй людей, Струге наклонился к уху коллеги.
– Струге, вы на самом деле судья? – зашипел Бутурлин. – Это же Воронов!
Антон никак не мог связать воедино фамилию с должностью. Ситуация, когда он мог запросто дотронуться рукой до председателя Верховного суда, казалась нереальной. Между тем Воронов, улыбаясь и кивая всем головой, прошел мимо. Рядом с ним двигалось несколько человек в одинаковых костюмах и с совершенно идентичным выражением на лицах. Заметив в ухе каждого из них крохотные наушники, Антон автоматически перевел взгляд на топорщившиеся под мышками пиджаки. По телевизору Воронова Струге видел. Более того, читал определения Верховного суда с его подписью по вынесенным Антоном Павловичем приговорам. Однако воочию Струге видел его впервые.