Последнее лето перед революцией - стр. 12
Автор рассказывает: «Летом 1916 года я побывал на обеде у принцессы К. и там познакомился с ее дядей, генералом Х., который занимал высокое положение при дворе. В разговоре с генералом я посетовал на ошибочные представления англичан и американцев о жизни царя и царицы в России – а ведь эта жизнь была очень простой и главным образом сосредоточена вокруг благополучия их детей. На это генерал Х. сказал мне, что у Николая II был оператор, который снимал царскую семью в неимператорских обстоятельствах. «Ах, – вздохнул я, – если бы только я мог получить эти видеозаписи, как замечательно было бы показывать их на моих лекциях в Англии, где я буду рассказывать о моих впечатлениях о России!» Генерал счел эту идею хорошей и сказал, что поговорит об этом с императором. Он так и сделал, уже на следующее утро. Император вспомнил, что он уже и сам не помнит некоторые отснятые эпизоды, и пересмотрел все эти пленки в своем домашнем кинотеатре, погрузившись в приятные воспоминания о самом себе и своей семье. Представьте себе сцену: Россия в состоянии войны, назревает революция, а царь на протяжении часа с лишним наслаждается «живыми картинками» с собой в главной роли…
Чуть позже генерал передал мне негативы, из которых я мог выбрать все, что мне понравится. Мне пришлось отсматривать пленки в Москве у братьев Пате, поскольку в Петрограде не нашлось для меня репродуктора.
Ни у одного частного лица никогда не было столь уникального фильма. Когда все было готово, я включил его в темной комнате, чтобы оценить результат. Картина получилась восхитительно неформальной. Император, играющий в теннис, причем не слишком хорошо. Император, качающийся на качелях со своим сыном, цесаревичем. Великие княжны, перетягивающие канат с царственным отцом; император проиграл и его чрезвычайно весело протащили по земле. В снежной битве император тоже проиграл своим девочкам. Были сцены с пикником, с танцами на царской яхте «Штандарт»…
Я должен был выехать в Англию через Швецию следующим утром. Но накануне вечером ко мне заглянул мой друг-генерал. Эти пленки! Император совершенно не возражал, чтобы я показывал их в Англии, но императрица возмутилась, что некоторые эпизоды были совсем «неимператорскими». Я получил рекомендацию, более похожую на приказ, вырезать те части, где император «терял достоинство». Мне пришлось взять ножницы и как следует ими поработать. Впрочем, оставшиеся фрагменты также были весьма интересны и вызвали большой резонанс, когда я продемонстрировал их в Лондоне»33.
Александра Фёдоровна постоянно твердила мужу, чтобы он не забывал о своем высочайшем статусе, писала ему за два месяца до революции: «Мы Богом поставлены на трон и должны сохранять его крепким и передать непоколебленным нашему сыну. Если ты будешь это помнить, ты не забудешь, что ты властелин, и насколько это легче самодержавному монарху, чем тому, который присягал конституции!.. Это – вопрос о монархии и твоем престиже, которые не должны быть поколеблены во время сессии Думы… Царь правит, а не Дума»