После заката - стр. 2

Внутренний голос истошно кричал, чтобы я сказал что-то невразумительное. Что угодно, лишь бы вызвать подозрения.

Я прилетел заниматься нелегальной деятельностью. Или свергнуть президента. Подошла бы любая чушь, способная заставить его усомниться.

Сделав глубокий вдох, я выдавил улыбку и тихо произнес:

– Учеба. Я же школьник.

«Тупица!» – моментально отреагировало сознание.

Я мысленно дал себе пощечину.

Мужчина бросил на меня последний оценивающий взгляд и поставил печать на свободную страницу паспорта.

– Добро пожаловать в Соединенные Штаты Америки!

Я ничего не ответил. Молча забрал документ и, убрав глупую улыбку с лица, проследовал дальше по коридору.

Грудь разрывало от запертой внутри боли. Как только работник пограничной службы произнес приветствие, я впервые с пугающей ясностью осознал: назад дороги нет.

***

Редкие облака пылали в цветах заката. Солнце стремилось к горизонту, спеша скрыться от людских глаз. Ночь постепенно опускалась на город, и вместе с ней на меня обрушивалась удушающая тоска.

Выглядывая из окна нашего нового дома, я хмурился, изучая незнакомый пейзаж. В Лос-Анджелесе я мог видеть океан, лежа на кровати. Здесь же – лишь вереницу припаркованных вдоль тротуара машин, унылый серый трехэтажный дом напротив и школу справа от него, огороженную мрачным черным забором. Слева обзор закрывало высокое дерево. Кажется, это был дуб.

До слуха доносился шум трассы и непрекращающийся вой сирен. Громкие, пронзительные звуки клаксонов резали слух, терзая уставшие нервы.

В памяти невольно всплыл наш дом в Рейкьявике. В те дни, когда за окном не завывал яростный штормовой ветер, на улице царили умиротворение и тишина. На участке росли аккуратно подстриженные кусты с большими бутонами цветов. Никакого асфальта и безликих бетонных зданий. Лишь гравиевые дорожки, изумрудные газоны и уютные деревянные дома с разноцветными крышами.

Там все казалось ярче и красочнее. Лучше.

В мыслях вновь возник образ Джил. Ее растрепавшиеся на ветру каштановые волосы и теплые карие глаза. Может, именно благодаря ей все вокруг казалось таким особенным?

Рука машинально потянулась в карман джинсов в попытке достать телефон, но я нащупал лишь смятую упаковку из-под жвачки. Мой мобильный остался где-то на улицах Рейкьявика вместе с номером ее телефона. Я потерял их безвозвратно.

Тяжело вздохнув, я оторвал взгляд от «потрясающего» вида за окном и перевел его на свою новую комнату. Коробка. Вот самое точное описание.

Выкрашенные в серый цвет стены давили своей безликостью, навевая грусть. Единственным предметом, не считая моего чемодана у двери, была узкая деревянная кровать в углу с белым матрасом и подушкой. Два шага от окна до кровати, еще два от кровати до выхода. Крохотная комната больше напоминала карцер в тюрьме, чем жилое помещение.