После заката - стр. 14
Уилла встала. В ее взгляде читалась такая боль, что Дэвид не выдержал и опустил глаза.
– Так вот зачем ты потащил меня среди ночи на дорогу, не дав дослушать музыку? – спросила она. – Чтобы показать мне, кто я теперь такая? Можно подумать, я не знала!
– Уилла, прости. Мне очень жаль.
– Пока не очень, но скоро будет. – Она взяла его за руку. – Идем, Дэвид.
Тут он все же осмелился на нее посмотреть.
– Ты не злишься?
– Немного злюсь. Но у меня теперь больше никого нет, кроме тебя, так что придется терпеть.
Вскоре после встречи с волками Дэвид заметил на обочине банку из-под «Будвайзера». Он был почти уверен, что именно эту банку зашвырнул в бурьян неудачным пинком. Но вот она опять лежит ровно на том же месте. Потому что никуда он ее не зашвыривал, разумеется. Ощущения плюс ожидания творят чудеса, говорила Уилла… Вместе они способны воссоздать в человеческом воображении что угодно, хоть шоколадку «Ризес».
Дэвид снова пнул банку и отправил ее в бурьян, а потом, когда они отошли подальше, обернулся. Банка лежала на месте, аккурат там, куда ее бросил какой-нибудь ковбой, подъезжая к бару «26» на своем пикапе. Дэвиду вспомнилось, что в старом сериале «И-и-ха-а» с Баком Оуэнсом и Роем Кларком такие пикапы называли ковбойскими «кадиллаками».
– Чему улыбаешься? – спросила Уилла.
– Потом скажу. Времени у нас, похоже, хоть отбавляй.
Они стояли у железнодорожной станции Кроухарт-Спрингс, держась за руки в лунном свете, как Гензель и Гретель перед пряничным домиком. Дэвиду этот длинный зеленый амбар казался сейчас пепельно-серым, и хотя он знал, что слова «ВАЙОМИНГ» и «ШТАТ РАВНОПРАВИЯ» написаны красной, белой и синей краской, при таком освещении цветов было не разобрать. На одном из столбиков широкого крыльца белел листок, защищенный от непогоды полиэтиленом. В двойных дверях по-прежнему стоял Фил Палмер.
– Эй, очкарик, – окликнул он Дэвида. – Есть хабарик?
– Нет, простите, мистер Палмер.
– Ты вроде собирался купить мне пачку.
– Магазинов по пути не попалось, – ответил Дэвид.
– Ну, а там, где ты побывала, куколка, сигарет не продавали? – осведомился Палмер у Уиллы.
Он был из тех, кто всех женщин определенного возраста называет «куколками», это любой понял бы с первого взгляда – как и то, что в жаркий августовский день он заламывает шляпу на затылок и, отирая лоб, говорит: «Ну и духотища! Это все из-за влажности. В сухом климате жара лучше переносится».
– Наверняка продавали, вот только купить их я не смогла бы.
– И почему же, зайка?
– А вы сами как думаете?
Палмер только скрестил руки на щуплой груди и промолчал. Где-то за дверью его жена по-прежнему вопила: