После Владимира - стр. 37
– Дай мне его. – Она взяла мальчика на руки и стала обмывать его лицо от копоти.
На берегу они отдышались, она сняла с себя поневу и осторожно вытерла влагу с тела мальчика, достала дедушкину мазь и стала обрабатывать ожоги.
– А книга? Где твоя книга?
Фома вскочил и побежал к пригорку, где они лежали. Скоро он вернулся, неся с собой котомку:
– Вот она.
– А ты смелый.
– Уж так я испугался, что от испуга прям так и побежал.
– Ты тоже охладись и намажь обгоревшее.
26
Прошло немало времени, прежде чем Найдена смогла помочь раненым. Она узнала мальчика, которого спас Фома. Ему было лет семь, но от постоянных болезней он был щуплый и малорослый. Он чуть было не задохнулся в дыму и сейчас лежал на берегу, бездыханный. Найдена обливала мальчишку водой и растирала ему грудь, чтобы он пришел в себя. Она пробежалась по деревне, но больше никого не нашла. Затем срезала большие ветви с березы и уложила на них мальчика. Когда монашек немного оправился, они побрели вдоль деревни, которая уже догорала. Вдруг между домами увидели маленькую козочку, которая была привязана к колышку и блеяла, что есть силы. Найдена отвязала ее и повела за собой. Коза успокоилась, и мальчик заснул от мерного волочения по земле. Они добрались до дома только ночью, Найдена вела их окольным путем, чтобы не наткнуться на печенегов. Мальчик горел и метался, он страдал от ожогов, да и Фома тоже. Он мужественно молчал. Она уложила больных и, хотя еле держалась на ногах, все-таки наложила на ожоги тряпочки, смоченные отваром, и меняла их всю ночь. Больные успокоились к утру, а Найдена просто заснула за столом, уронив голову на руки. Разбудили ее родные руки.
– Дедушка, ты вернулся… я уж вся извелась.
– Мальчик-то знакомый… из деревни? Я его зимой лечил.
– Деревня исчезла…
– Знаю, Найдена, не мучь себя. Я все видел. – Он застонал и пошатнулся.
– Опять? Глаза? – Она достала какой-то отвар, смочила им тряпочки, наложила на глаза.
– Вот тебе подарочек. – Он протянул ей красивый перстенек – Бери, тебе пригодится. Князь подарил за облегчение.
– Неужели вылечил? Ведь он был совсем плох.
– Не вылечил, а облегчил… Андрея видел. Что вспыхнула? Ждешь? Или красавчика своего?
– Почему моего? Откуда ты знаешь?
– Из-за вас деревню сожгли, по лесу печенеги рыщут, им нужен человек, который ранил княжича. Он молчит, стыдно, что его девчонка ранила. Не хочет тебя выдавать, себе тебя хочет. Да?
– Да, деда… Откуда…
– Кобил на него. Не пойму я его – то ли любит, то ли просто присвоить хочет. Не может простить тебе, что ты его не захотела. Горит весь. Ох, пропадешь ты с ним… Прошу, иди к Андрею. Всего не могу тебе рассказать. Мала ты еще, не поймешь меня.