После ссоры - стр. 9
Я подъезжаю к дому и выскакиваю из машины. Подхожу к двери и не понимаю, надо ли мне постучать. Удивительно, но и входить без стука теперь тоже не очень удобно. Почему после моего отъезда все так изменилось?
Решаю просто войти. Вижу маму. Она стоит возле коричневого кожаного дивана – накрашенная, одетая и на каблуках, будто на выход. Кажется, здесь все по-прежнему: чистота и идеальный порядок. Единственное отличие в том, что дом кажется меньше – может, потому что я привыкла к простору у Кена. Конечно, снаружи родительский дом кажется маленьким и невзрачным, но внутри он красиво отделан: ведь мама всегда старалась скрыть огрехи своего брака с помощью ярких красок, цветов и внимания к чистоте. Она делала так и после того, как ушел отец, ведь к тому времени, мне кажется, это уже превратилось в привычку. В доме тепло, я чувствую знакомый запах корицы. Мама всегда обожала аромалампы и поставила их в каждой комнате. Разуваюсь у входа, зная, что маме не понравится, если я пройду по отполированному деревянному полу в мокрых от снега ботинках.
– Хочешь кофе, Тереза? – спрашивает она и только потом обнимает меня.
Кофеиновая зависимость у меня от матери, и осознание этой связи между нами заставляет меня слегка улыбнуться.
– Да, спасибо.
Иду за ней на кухню и сажусь за небольшой стол, не зная, с чего начать.
– Так ты расскажешь мне, что случилось? – напрямую спрашивает мама.
Я делаю глубокий вдох, затем глоток кофе и лишь после этого отвечаю:
– Мы с Хардином расстались.
Ее лицо не выражает никаких эмоций.
– Из-за чего?
– Ну, он оказался не тем, кем я его представляла, – отвечаю я.
Пытаясь забыть о боли и подготовиться к ответу матери, обхватываю обжигающеую кружку кофе обеими руками.
– И кем ты его представляла?
– Человеком, который меня любит. – Не знаю, кем я считала его помимо этого – самого по себе, как личность.
– И теперь ты так не думаешь?
– Нет, я знаю, что это не так.
– Почему ты так уверена? – спокойно спрашивает она.
– Потому что я доверилась ему, а он меня предал самым ужасным образом.
Понимаю, что упускаю многие детали, но по-прежнему чувствую, что мне почему-то хочется защитить Хардина от осуждения моей матери. Я ругаю себя за эту глупость, за то, что вообще могла об этом подумать, когда он ни за что не пошел бы на такое ради меня.
– Тебе не кажется, что об этом стоило подумать прежде, чем переехать к нему?
– Да, я все понимаю. Давай, скажи, какая я дура, скажи, «я же тебе говорила», – отвечаю я.
– Я действительно тебе говорила, я предупреждала тебя о таких парнях. От таких мужчин, как он или твой отец, лучше держаться подальше. Я рада только, что все закончилось, едва начавшись. Люди ошибаются, Тесса. – Она отпивает кофе; на кружке остается след от розовой помады. – Уверена, он тебя простит.