После ссоры - стр. 76

– Что? – снова спрашивает он.

– Я не хочу уходить. Я знаю, что должна, но не хочу. По крайней мере, не сегодня.

Клянусь, я вижу по его лицу, как разбитое сердце вновь собирается по кусочкам в целое. Это прекрасно, но в то же время и пугающе.

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю, что я имею в виду, но я и сама не готова это понять, – отвечаю я, надеясь, что разговор поможет прояснить мои ощущения.

Хардин озадаченно смотрит на меня, от его слез почти не осталось следа. Он машинально вытирает лицо футболкой и говорит:

– Ладно. Можешь спать на кровати, я лягу на полу.

Он хватает две подушки и покрывало, а подсознание не может не повеселить меня мыслью о том, что, возможно – лишь возможно, – все эти слезы были напоказ. И все же я уверена, что это не так.

Закутываюсь в теплое одеяло; не могу перестать думать о том, что я никогда, ни за что не ожидала увидеть Хардина таким. Его тело тряслось от рыданий, и он казался таким чувствительным, таким ранимым. Баланс отношений между мной и Хардином постоянно смещается, так что в конкретный момент кто-то один имеет превосходство. И сейчас это я.

Но я не хочу. Мне не нужно это превосходство. Любовь не должна быть похожа на схватку. Кроме того, я не доверяю себе, когда дело доходит до контроля над тем, что происходит между нами. Всего несколько часов назад я думала, что приняла окончательное решение, но теперь, когда я увидела его таким разбитым, разум снова затуманился, а мысли спутались.

Даже в темноте я вижу, что Хардин на меня смотрит. Когда я вздыхаю, высвобождая неосознанное напряжение, он тут же спрашивает:

– Хочешь, я включу телевизор?

– Не надо. Если хочешь, включай, но мне и так нормально, – отвечаю я.

Жаль, что я не достала электронную книгу, – могла бы почитать перед сном. Может, отвлекись я на историю краха жизней Кэтрин и Хитклиффа, собственные беды показались бы мне не такими серьезными, не такими горестными. Кэтрин всю жизнь пыталась побороть свою любовь к этому мужчине, пока однажды не попросила его о прощении и не призналась, что не может без него жить, – и умерла всего несколько часов спустя. Но я ведь смогу жить без Хардина, верно? Я не буду бороться с этим всю жизнь. Это всего лишь временно… правда? Мы ведь не станем причинять боль себе и другим только из-за своего упрямства и твердолобости? Меня беспокоит неопределенность сравнения с книгой, особенно учитывая, что я начинаю сопоставлять Тревора с Эдгаром. Не знаю, что и думать. Все так сложно.

– Тесс? – зовет мой личный Хитклифф, вырывая меня из размышлений.