После развода: найти себя в (вирт) реальности - стр. 13
– Пойдет.
Он садится на своего большого железного коня первым, а я пристраиваюсь сзади, снова смущаясь и краснея от того, что приходится раздвигать ноги и буквально обхватывать мужчину бедрами... и это в юбке!
Руками я обнимаю его за талию и сцепляю пальцы в замок где-то на его животе, чувствуя сквозь слои ткани крепкий рельефный пресс.
Мысль о том, что, если захочу, я могу оказаться в постели с этим мужчиной, и там касаться его уже по-настоящему, кожей к коже, ударяет мне в голову пьяным безумием, и я старательно гоню ее прочь, сосредотачиваясь на том, что прямо сейчас мы помчим по ночному городу на мотоцикле...
– Готова?! – спрашивает Глеб, и я отвечаю дрожащим голосом:
– Не-а! – а сама цепляюсь за него что есть сил, еще и голову прижимаю к его широкой спине.
Он смеется:
– Тогда погнали! – и врубает двигатель, который сразу же начинает вибрировать, заставляя меня замирать в ожидании.
Еще через несколько мгновений Глеб кричит:
– Держись крепче! – и отрывает от земли вторую ногу. Я не успеваю ничего толком понять – а мы уже выруливаем из двора на дорогу, попадая в поток автомобилей, и мчимся куда-то в сторону Кремлевской дамбы.
На часах уже около десяти вечера, дороги почти пустые, и наш железный конь быстро набирает скорость, а полы моего пальто развеваются на ветру.
Судорожно глотая ртом холодный воздух – не заболеть бы потом! – я все так же крепко держусь за Глеба, но решаюсь наконец оторвать голову от его спины и немного осмотреться. Мир летит мимо, сверкая огнями.
Мы пересекаем Кремлевскую дамбу и по Чистопольской едем в сторону арены, а потом вновь пересекаем Казанку, уже по Ямашева.
– Куда мы едем?! – кричу я, пытаясь перекричать шум ветра и рокот мотора, и Глеб так же кричит мне в ответ:
– На проспект Победы, там можно разогнаться лучше всего!
Проспект Победы – это хорошо, я как раз там живу.
Но вот разогнаться...
Когда мы выезжаем на Арбузова и Победы, Глеб действительно набирает скорость, так что становится тяжело дышать, а пальцы, которые я держу в замке на его животе, начинают мерзнуть и неметь... Кажется, еще немного – и я просто не удержусь, полечу назад, под колеса машин... Ветер хлещет в лицо, бьет меня гранатово-красными прядями, выбившимися из-под шлема, сушит глаза и губы... Мне становится чертовски страшно, но вместе с тем – я чувствую, как адреналин закипает в моей крови, разгорается пламенем где-то в районе солнечного сплетения, и я ловлю эти мгновения, словно делаю свои последние глотки воздуха, жадно и отчаянно...
Глеб проносится по проспекту Победы туда-обратно, а потом тормозит возле моего дома, когда я называю адрес.