После развода. Даже если без тебя - стр. 20
Пульс ярости в моей голове оглушает.
Сбрасываю звонок, отдаю телефон Вите и ухожу в спальню.
12. 11
Глядя на ситуацию в ретроспективе, могу с полной уверенностью сказать, что последовать совету Гали было одной из худших идей за последнее время.
Хотя, разумеется, в момент её уговоров всё выглядело не так уж и плохо. Задним умом, как известно, все крепки, но увы — мой задний ум опять не сработал заранее.
Утро выдаётся пасмурным не только за окном, но и внутри меня. После бессонной ночи, проведённой в бесполезных мысленных перебранках с Андреем, я сижу за кухонным столом, вяло ковыряя вилкой в давно остывшей яичнице. Галя вещает — ярко, категорично, с присущей ей театральной страстью и убедительностью.
— Если ты не начнёшь действовать прямо сейчас, Андрей тебя обставит как раз-два-три, вот увидишь! Даже не заметишь, как останешься без квартиры и бизнеса, да ещё и с клеймом «психически нестабильной». А ты этого хочешь?
Не отвечаю, потому что сказать нечего. Пару дней назад я бы только рассмеялась, услышав подобное. Но после случившегося и после вчерашнего разговора с Андреем — ледяного, отчуждённого, как будто мы не прожили вместе столько лет, — я не могу отделаться от ощущения, что под моими ногами пустота. Его голос был чужим, слова острыми, безжалостными, поэтому будущее теперь представляется в форме знака вопроса.
И, может быть, именно это ощущение — неизвестности, обманутости, разбитого доверия — становится последней каплей. Я позволяю Гале увлечь меня своей энергией, своим гневом и решимостью действовать. Поэтому мы отправляемся собирать доказательства неверности и бесстыдства моего мужа, чтобы потом предъявить их в суде.
Моё воинственное настроение на самом деле всего лишь маска. Оно вырастает не из уверенности, а из усталости, гнева и бессилия. Я иду за Галей не потому, что знаю, что делаю, а потому что временно, пока набираюсь сил, позволяю ей управлять ситуацией.
Разумеется, я ни за что на свете не сунулась бы домой, зная, что там муж. Я ещё не до такой степени потеряла инстинкт самосохранения. Однако, по словам Вити — нашего вездесущего и гиперинформированного кондитера, — Андрей с утра появился в пекарне, взъерошенный, с лицом, на котором читалась смесь ярости и похмелья, и теперь терроризирует персонал.
Это открывает передо мной окно возможностей.
Так что я, почти не сопротивляясь, позволяю Гале упаковать меня в такси и повезти на, как она выразилась, «тактическую разведку». Детективная миссия, ага. На деле же — мой личный сеанс унижения с элементами паники.
На самом деле смешного в этой ситуации нет ровным счётом ничего. Но если не сдобрить всё происходящее хотя бы щепоткой сарказма, то останется только безостановочно всхлипывать в голос — а это, как ни крути, не улучшит ситуацию. Поэтому я выбираю самоиронию. Хотя бы временно.