После неверности. Поверю снова - стр. 18
− Милый, − Марина старается быть нежной, но ее голос больше похож на тот звук, когда пенопластом по стеклу проводишь. – Ты уже дома?
− Дома, − отрезаю сухо и собираюсь сбросить вызов, − сплю.
− Я приеду?
− Нет. Я сплю, сказал же, − начинаю злиться. – И вообще…
− Я тебе вкусненького припасла, как ты любишь, − не унимается женщина, которая возомнила себя моей и не слышит отказа. – И массажик сделаю… и приласкаю так, что потом спаться сладко будет.
Ее обещания не трогают. Но знаю, что припрется со своими массажиками и вкусняшками, поэтому рявкаю:
− Я сплю! Что тебе непонятно в двух словах?
Отключаю звук на мобильном и швыряю его на тумбочку. Терпеть не могу льстивых, лживых и прилипчивых. Да, мне нужна иногда женщина, познакомился с Мариной, для интимных встреч. Но я у нее не один такой, как выяснилось. А еще есть туристы, которых она пропустить мимо не может.
Сплетен не слушал, хотя меня предупреждали. А за день до отъезда заглянул в ее массажный кабинет, чтобы размяла потянутую мышцу на ноге. Из кабинета вышел смазливый блондин, благодаря ее за «особенный» массаж, и ее голос – «и тебе спасибо, милый, мне твой массаж тоже понравился».
Желание продолжать отношения с этой женщиной пропало, я прямо ей об этом сказал тут же. И вот, снова позвонила, как ни в чем не бывало. Решила, что я просто ревную.
После ее звонка засыпаю раздраженным и снится самый паршивый сон. Море, из которого доносятся голоса родных. Я пытаюсь их спасти, плаваю в ледяной соленой воде и не могу найти. И как всегда, не могу выбраться из этого сна, меня будто липкой паутиной опутывают и тянут в пучину.
Просыпаюсь весь мокрый от пота, тяжело дыша. Двадцать с лишним лет прошло, а меня не отпускает. Беру с тумбочки семейную фотографию и включаю бра над кроватью. Столько раз порывался убрать ее в шкаф к остальным фотографиям. Но не могу, будто предаю их, пряча в ящике.
Это фото прошло со мной всю армию. Разглядываю лица матери и отца, старшей сестры и брата, младшего братишки, которому всего девять лет было на тот момент. Илья, старший брат, окончил мореходку в то лето, и вся семья на радостях отправилась к нему на выпускной. А я служил в армии второй год, поэтому не смог поехать с ними.
На яхте взорвался газовый баллон, в открытом море. Из тридцати двух пассажиров не выжил никто, и похоронить нечего, сильное подводное течение растащило останки. Так, в один миг я остался один. И много лет ненавижу море.
Я не ребенок, понимаю, что море не виновато, и за столько лет пора бы смириться с потерей. Но мысль, что никого не осталось, что никогда с родными не увижусь, сводит с ума. Мраком накрывает.