После дождя будет солнце - стр. 5
Глава 2. Время не ждет
Кто урод, кто красавец – не ведает страсть,В ад согласен безумец влюбленный попасть.Безразлично влюбленным, во что одеваться,Что на землю стелить, что под голову класть.Омар Хайям «Рубаи»
– Понимаешь, меня разрывает на мелкие кусочки. Я чувствую, что во мне живет какое-то множество человечков.
– Маленьких и страшненьких?
– Отнюдь. Нормальные, вполне сформировавшиеся определившиеся личности.
Елизавета Никитина, генеральный директор компании «Мир красоты», рассматривала одежду, теснящуюся в ее гардеробе, в поисках платья, в котором она собиралась отправиться на прием в торгово-промышленную палату, на который были приглашены видные предприниматели города. Прием должен будет состояться через месяц, то есть времени обрести наряд, соответствующий случаю, у нее было в обрез. Консультантом по созданию нового имиджа выступала Василиса Гордий, Лизина институтская подруга. Василиса была известным модельером, у них с мужем была своя студия.
– Ну так и что про твое раздвоение личности? – Василиса придвинула к себе тяжеленную пепельницу из муранского стекла и щелкнула зажигалкой.
– Это не раздвоение личности, это просто какая-то внутренняя борьба субличностей, которые не могут найти согласие друг с другом. У меня возникает такое ощущение, будто я живу в коммунальной квартире, где соседи постоянно ругаются и выясняют отношения.
– А почему же твои субличности, как ты их называешь, не могут договориться и жить в мире и согласии? Они же все твои.
– Потому что они завидуют, тихо ненавидят друг друга, даже порой презирают.
– Как все запущено, – присвистнула Василиса. – Как же так? Есть причины?
– А то! – Елизавета доставала вешалки с платьями, блузками, прикладывала к себе и снова вешала в гардероб. – Нет, мне ничего не нравится. Мне кажется, что я выгляжу ужасно толстой.
Она устало опустилась на диван напротив подруги.
– Вот сейчас я чувствую, что мне уже почти сорок. Усталую женщину во мне, разочарованную своей жизнью, безумно раздражает веселье, жизнерадостность двадцатилетней студентки. Эта женщина часто сидит у окна, смотрит, как на улице снуют люди, и сетует, что ее жизнь не удалась, не удалось добиться никаких очевидных побед: ни семьи, ни карьеры, ни дома построить не удалось. Ей всегда казалось, что у нее все еще впереди, что у нее на все еще хватит времени, а все шло своим чередом, мелькали дни за днями, и вот она уже разменяла четвертый десяток, а многие желания до сих пор так и не сбылись. Она злится на себя, что в молодости не была последовательной и постоянной, что перескакивала с одной работы на другую, нигде подолгу не задерживаясь. Ее утомляло однообразие ежедневных обязанностей, монотонность работы. Трудно было мотивировать себя изо дня в день выполнять одно и то же, вкладывая силы и энергию, и не получая ничего взамен. Ничего: ни благодарностей руководства, ни материальных благ. Все воспринимали ее добросовестный труд как нечто само собой разумеющееся. Разве можно работать иначе? Поэтому и искала лучшей доли, надеясь, что где-то за ее работу ей скажут «спасибо».