После - стр. 39
– Приехали! – радостно объявил водила, демонстрируя понимание того факта, что развел лоха тряпошного.
– Молодец, быстро довез, – похвалил я его сквозь зубы.
– Так старался, – не полез он за словом в карман.
Подхватив рюкзак и автомат, потопал к «Березке». На первом этаже, естественно, обнаружил вход в ресторан. Что за гостиница без ресторана? Правда, этот, против ожидания, назывался не так, как «отель», а нес гордое название «Елисейские Поля». Вот как.
Обшарпанный вестибюль с полами из гранитной крошки, привычная стойка администратора, но несколько непривычный вид сидящего в скрипучем кресле амбала с автоматом. Охрана, похоже. А за стойкой средних лет мужчина, одетый сплошь в джинсовое – брюки, рубашка «батник», такая же куртка поверх рубашки и даже джинсовая кепка на голове, призванная, как я заподозрил, для сокрытия лысины.
– День добрый, – поздоровался я. – Номера есть? Только мне бы отдельный.
– У нас все отдельные, – администратор усмехнулся. – Наплыва туристов давно не было, да и не предвидится вроде как. Есть номера.
– Тогда поинтересоваться хочу, по комнатам не шарят?
– Камера хранения есть у нас. За оставленное в номере не отвечаем. А из камеры не крали ни разу.
– Дорого?
– Тридцать копеек в час.
– А номер?
– Люкс за четвертной, полулюкс пятнадцать, обычный за десятку в сутки. Ресторан есть.
– Это я видел. А почему так назвали?
– А кто его знает? – тот пожал плечами. – До меня это было. Берете номер?
– Да, возьму. На пару дней пока. Нет, на три.
Мне же все равно мотовоза ждать.
– Сороковник. Червонец вернем при выезде, залог за порчу.
Отсчитал. Тысячу я оставил в Торжке как последний резерв, а пять сотен с лишним с собой прихватил, мало ли за что платить придется.
– А сейчас камера открыта? Я бы вещи сразу кинул, а как вернусь, забрал бы.
– Открыта, пошли, – кивнул тот, пересчитав деньги и просто убрав их в карман. – Только от волыны магазин отстегни и патрон выкинь.
Почти рядом со стойкой две двери. За одной оказалась еще и решетка, которую мужик открыл ключом, после чего взял мой рюкзак с автоматом и положил на полку, выдав мне номерок театрального вида, на котором с обратной стороны было выжжено «Березка», а заодно и бумажку с печатью, на которой записал время.
– Минуту, я еще белье выдам, – сказал он, запер камеру хранения и отпер соседнюю дверь, за которой оказалась кладовка. И тогда мне досталась стопка серого и даже чуть влажного белья, пахнущего прачечной. – И ключ возьми, семнадцатый номер будет. Второй этаж.
– Благодарю.
Коридор второго этажа был темным, пол покрыт разбитым паркетом с ковровой дорожкой посередине, середина которой была вышаркана ногами до дерюжной основы. Дверь открылась с трудом, рассохлась, за ней оказалась небольшая комната с тремя кроватями и тумбочками рядом. Все кровати с матрасами, но без белья, понятное дело. Я выбрал ту, что от входа в дальнем углу, быстро застелил, не став накидывать одеяло – пусть все сохнет, точно же влажное.