Посланники тьмы - стр. 26

Тетка Ирица и впрямь стояла у ее кровати. Голая, простоволосая, бледная, с обвислыми, морщинистыми грудями и испачканным грязью ртом. Все ее тело было покрыто сгустками черной жидковатой грязи, будто она только что выбралась из выгребной ямы.

Но то, что стояло рядом с теткой Ирицей, было во сто крат страшнее. Это был высокий, худой старик, одетый в сермяжный кафтан, сутулый, с бледными губами и недобрым взглядом.

– Дядька Пакомил... – выдохнула Ведана севшим от ужаса голосом.

При звуках своего имени старик вздрогнул, будто вышел из сна, медленно поднял взгляд и уставился на Ведану. Губы его медленно расползлись в улыбке.

– Ведана... – проговорил он странным, сиплым голосом.

Ужас перехватил Ведане горло. Она судорожно махнула ножиком, но мертвец поймал ее запястье и сжал его холодными пальцами. Чувствуя, что сердце вот-вот вырвется из груди, Ведана отвернулась, чтобы не видеть мертвеца, но он схватил ее ледяными пальцами за подбородок и стал медленно и неумолимо поворачивать ее голову к себе, чтобы Ведана взглянула в его мертвое, темное лицо.

Черное облако вытекло у него изо рта и, извиваясь, как червь, устремилось к Ведане.

Сумерки сгустились. Небо потемнело, а воздух стал синим и словно подернулся полупрозрачной дымкой.

Во дворе ветхой избы, у тлеющего костерка, сидела на бревне баба и грела над огнем руки. Баба была так густо замотана и закутана в тряпки и телогрейки, что понять, толста она или худа, не было никакой возможности. Лица ее тоже было не видать из-за надвинутого на глаза платка. Намотанная на шею тряпка скрывала ее подбородок и нос.

Баба явно замерзла, даже на расстоянии Глеб почувствовал, как дрожит под телогрейками и тряпками ее озябшее тело.

– Эй, мать! – негромко окликнул ее Глеб. – Тут ли Ведана живет?

Баба подняла взгляд на Глеба, оглядела его с ног до головы и ответила старческим, но странным, скрипучим голосом:

– Тут. А ты кто ж будешь? Ухажер?

– Что-то вроде этого, – усмехнулся Глеб. – Дома она сейчас?

– Не знаю. Давно ее не видела. А ты взойди на крыльцо да постучи. Может, и откроет.

Глеб взошел на крыльцо, остановился у двери и прислушался. На душе у него отчего-то было тревожно.

– Чего встал-то? – басовито окликнула баба. – Иди к своей зазнобе, ходок.

Глеб поднял руку для стука, но вдруг замер. Обернулся к старухе и спросил:

– А ты откуда знаешь, что я ходок?

Несколько секунд старуха сидела молча, потом вдруг вскочила с бревна и опрометью бросилась к забору. Мгновение Глеб думал, что делать – кинуться за ней вдогонку или войти в дом.

Этого мгновения странной бабе хватило, чтобы добежать до забора и ловко перемахнуть через него.