Послание из прошлого - стр. 21
Получив согласие, Витя тут же расслабился и набросился на пирожки, словно его неделю не кормили. Он запивал их парным молоком и, не переставая, что‑то рассказывал – она не слышала, что именно, да это было и не важно.
Глава 6
2010 год
Спал он плохо, урывками. За стеной почти до утра громко играла странная музыка, которой он не понимал. Исполнитель с томными придыханиями беспрестанно повторял один и тот же куплет и одни и те же слова:
«Черный папин танк, папин танк…»
И Виктор хотел, буквально видел себя, идущего к сотрясающейся от басов квартире, чтобы унять разгулявшихся нарушителей покоя, но что‑то его останавливало. Может быть, страх сорваться, а может быть – и это было более вероятным, боязнь пропустить что‑то важное в этом безумном медитативном речитативе.
«Черный папин танк…», – шептал он в сотый, потом в тысячный раз. И наконец, где‑то между тысячью и двумя повторений веки его сомкнулись, огромная черная махина, до сих пор стоящая где‑то на окраине утонувшего в серой пыли кишлака сдвинулась с места – гигантская башня со скрежетам развернулась и он увидел мерцающую бездну дула, затянувшую его в свою холодную пустоту.
Наутро Виктор вскочил, совершенно опустошенный. Голова гудела. Он прислушался, но из квартиры за стеной не уловил ни звука.
Наскоро перекусив, он выпил мерзкий растворимый кофе три в одном, выкурил сигарету, поглядывая на похмеляющихся позади вино‑водочного магазина страдальцев – их трясущиеся руки и неровные, нервные движения вызывали в нем брезгливое, смешанное с какой‑то легкой жалостью чувство. Рабы привычки – смогут ли они когда‑нибудь взять себя в руки, смогут ли хотя бы попытаться исправить себя настоящего, а не прошедшего или будущего? Или их все устраивает?
Он встряхнул головой, будто отмахиваясь от ненужных и вздорных мыслей.
– Вперед, вперед! Сегодня важный день! – проговорил он, глянул на магнитофон, возвышающийся на столе. Ему вдруг захотелось включить его и прослушать запись – возможно, там появилось новое сообщение, однако он не стал этого делать.
Вместо этого Виктор надел кроссовки, старую джинсовую куртку «Монтана», которую носил после школы и в которую на удивление влез и вышел из квартиры.
Навстречу ему поднималась тетя Оля – старенькая и какая‑то ссохшаяся. Она несла небольшую сумку, но даже эта ноша была для нее тяжела.
Виктор почувствовал укол в сердце. Кажется, еще вчера или даже буквально несколько секунд назад пышная и румяная тетя Оля кормила его вкуснейшими пирожками с мясом, печенкой и капустой, от пирожков еще шел дым, а парное молоко, купленное на рынке за углом было теплым – оно пахло коровой с добрыми глазами… и вот… он лишь моргнул… одно мгновение…