Пощёчина генерал-полковнику Готу - стр. 18
Гордеева, раненного в бедро и голень левой ноги, аккуратно вытащили из танка, на носилках понесли к санитарным аэросаням. Повстречавшийся комбриг остановил санитаров, ласково похлопал Гордеева по щеке.
– Жив, лейтенант? Вижу, жив. Молодчага. Здорово финнов отделал. Ну, давай, выздоравливай. Жду тебя.
Алексей, превозмогая боль, сделал попытку улыбнуться.
В окружном госпитале хирурги достали из Гордеева семь осколков. Но кости не были задеты, и, по словам хирургов, здоровый молодой организм должен был быстро восстановиться. Мать, просидевшая и проплакавшая под дверью операционной, когда узнала о положительных результатах операции, рассмеялась от радости, перецеловала врачей и медсестёр. Пришедший в себя после наркоза Алексей увидел мать весёлой, бодрой, оптимистичной и, как всегда, очень красивой.
– Лёшенька, радость моя, что так редко писал?
– Мама, так ведь я на фронте три месяца всего был, а писем двенадцать штук отправил, считай по письму в неделю. – Он улыбнулся. – Каждый день писать не мог, поверь.
– Ой! Всего три месяца? – всплеснула руками мать. – А мне они показались вечностью. Я принесла твоё любимое варенье, конфеты, пирожки. Всё здесь, в тумбочке. Выздоравливай. Приходить буду каждый день.
Она и приходила каждый день, принося сыну всякие вкусности. Но однажды не застала его в палате и очень испугалась. Сосед по палате, раненный в шею пехотный капитан, усмехнулся и, подойдя к окну, подозвал Анастасию Петровну:
– Да не переживайте вы так. Вон ваш герой, полюбуйтесь.
По очищенной от снега дорожке госпитального парка (март стоял холодный и снежный) ковылял на костылях Алексей. Рядом в ватнике поверх белого халата и в больших валенках шла невысокого роста девушка, то и дело поправлявшая на нём овчинный командирский полушубок. Анастасия Петровна прижалась лбом к оконному стеклу, долго стояла, улыбаясь чему-то своему, материнскому, не замечая и не вытирая слёз, катившихся по её разрумянившимся щекам.
С Олей, медсестрой госпиталя, Гордеев познакомился недавно, во время перевязки. Он всегда брал с собой в процедурную то конфеты, то печенья, угощал медсестёр. В этот раз он принёс три конфеты «Мишка на севере» ленинградской фабрики имени Крупской, введённой в строй полтора года назад. Натянув штаны после перевязки, он положил конфеты на столик.
– Ой! – радостно вскрикнула Оля. – Это мне?
Алексей улыбнулся и качнул головой.
– Мои любимые! Но где вы их взяли? За ними огромные очереди в магазинах. Спасибо.
– Мама принесла. Я к сладкому равнодушен. Мне бы пирожков с капустой или картошечки с селёдкой.