Порядковый номер жертвы - стр. 26
– Теперь все понял? – наклонился над распластанным Стасом Генка.
Стас молчал.
– Не слышу?
Ответа не последовало.
– Да оставь его. Пошли, – услышал он голос Мортиросяна.
Алька, а следом за ней и парни ушли. Он встал на колени, с трудом поднялся на ноги и поплелся домой. К приходу матери он кое-как привел себя в порядок. Если так можно было назвать заплывший глаз, вздувшуюся шишку на виске и рассеченную губу. Еще болели ребра. Похоже, парочка из них была сломана, поскольку даже легкое покашливание причиняло сильную боль. А когда он чихнул, то едва не заорал от охватившей его резкой боли.
Конечно, мама стала допытываться, что случилось. Он отмалчивался, и только на ее предложение сообщить об избиении в полицию он ответил:
– Не надо.
Несколько дней он отлеживался дома, раздумывая, как ему быть дальше. Что он получил по мордасам от Алькиного ухажера Силякова с его дружками – это было понятно. Но Алька? Почему она не заступилась за него? Почему не остановила драку?
Ладно, он ей это припомнит. И Генке Силякову с Мортиросяном, и Копыловым – тоже. Но не сразу. «Месть – блюдо, которое нужно подавать холодным»… Он вспомнил эту фразу из «Крестного отца» сразу, как только избитым приплелся домой. Она не выходила у него из головы, когда он отлеживался дома. А что, эта фраза заслуживала внимания. И обдумывания. Что он будет жестоко мстить – это он решил сразу. Но вот когда и как – это стоило обдумать.
Нет. Он не будет подставляться и мстить открыто. Ведь если он не заявил в полицию, то не факт, что не заявит Генка Силяков. Или его дружки Женька Копылов и Жорик Мортиросян. Значит, надо сделать так, чтобы они не видели и не знали, откуда им прилетело. И отомстить обидчикам надо не всем сразу, а одному за другим и по истечении времени. Дабы никто не мог бы подумать, что это его рук дело…
Глава 5. Месть – блюдо, которое нужно подавать холодным
В ноябре темнеет быстро. И в семь часов вечера на дворе уже непроглядная темень.
Генка Силяков, студент одного из московских вузов, возвращался из библиотеки домой. У подъезда тускло горел одинокий фонарь, едва освещая подступы к дому. Не узнав Стаса Кулигина, стоявшего на углу дома с надвинутым на глаза капюшоном, он вошел в подъезд. Едва за Генкой закрылась дверь, как следом за ним шагнул Кулигин. Услышав за спиной шорох, Силяков обернулся.
– Привет! – по-приятельски улыбнулся ему Стас и, выдернув из-под куртки толстую рифленую арматурину, нанес Силякову сильный и быстрый удар в лицо.
Хрустнул сломанный нос, и кровь брызнула струей. Генка взвыл от нестерпимой боли и невольно закрыл лицо руками. Стас размахнулся и ударил с размаху по затылку. Силяков упал, попытался защититься руками, но это не помогало: Стас продолжал наносить удары, пока Генка не потерял сознание и не затих. Затем Стас небрежно швырнул окровавленный кусок арматуры ему на грудь, похлопал в ладоши, отряхивая с перчаток налипшую ржавчину, снова надвинул капюшон на самые глаза и быстро выскочил из подъезда.