Порубежники. Далеко от Москвы - стр. 33
Глава восьмая
Свой первый настоящий княжеский совет Андрей Петрович собрал на тридцатый день пребывания в Белёве. За это время горница терема сильно изменилась. Место большого стола, за которым обычно для трапезы собиралась не только семья, но и близкая челядь, теперь занимали одинокий стул и стол – небольшой, но сплошь заставленный серебряной посудой. Глухую стену закрывал разноцветный персидский ковёр с пышными кистями на углах. Раньше он висел над кроватью в княжеской опочивальне, но там его никто не видел, поэтому новый хозяин распорядился перенести столь ценную вещь туда, где он собирался встречать гостей. А большое кресло, что так приглянулось князю в день его приезда, теперь переместилось в центр покоев.
На совет, который Андрей Петрович назвал большим, собралось всего-то три человека. Огнищный тиун Захар Лукич устроился на широкой лавке у окна и задумчиво листал настоящие посошные книги, что на днях случайно нашлись в одном из амбаров. Десяток пухлых фолиантов лежал в коробе, который покоился в самом дальнем углу, под ворохом мешков, корзин и туесов со всякой всячиной. Филин вальяжно развалился на печи и тусклым взглядом, без большого интереса следил за юной сенной девкой, что суетилась у стола. Васька заприметил её в первый же день и с тех пор не давал прохода, но, вернувшись из Водопьяновки, внезапно потерял к ней интерес и теперь, глядя на статную холопку, вспоминал Акулину Хапутину и… огорчённо вздыхал.
Третьим участником совета стал Елизар Горшеня. Именно он, конечно, по случайности нашёл верные книги и тут же принёс их князю. А заодно подробно объяснил, зачем прежний тиун вёл двойную запись. Казна этим не наполнилась, но отныне всё встало на места, так что Андрей Петрович на радостях и с ловкой подачи Филина тут же сделал закромщика старшим подтиуном и по каждой мелочи стал спрашивать его совета. Поэтому, когда встал вопрос, что делать с челобитной водопьяновцев, первым делом князь дал слово Елизару.
– Тут ведь, Андрей Петрович, не тако просто дело… – Горшеня говорил медленно и важно, иногда со значением поднимая вверх указательный палец. – У тебя в казне без того шаром кати. Как три года без оброка?
– Ну, чай, не одна Водопьяновка закрома наполняет. – вставил Захар Лукич, не отрываясь от книг.
– Да это ж наперёд известно, как сложится. Другие как прознают, что ты одним дозволил на третье поле перейти да от тягла ослобонил, – ого! Потонешь в челобитиях. Что ж ты, Захар Лукич, всем оброк простишь? А коли кому откажешь, так они с земли подымутся. А как же, не холопы ведь. Вольны уйти, ежели что не в них. Вот и выбирай. То ли смердов ублажить, то ли казну наполнить.